Арцимович Виктор Антонович

(1820 - 1893)
Виктор Антонович Арцимович родился в 1820 г. в Белостокской области (в те годы это самая окраина Российской Империи - западная часть Литвы). Родители, поляки-католики, принадлежали к слою обедневшей мелкопоместной шляхты. Однако отец Виктора Антоновича сделал отличную чиновничью карьеру, получив, помимо прочих наград, 2000 десятин земли в поместное владение, и, таким образом, стал помещиком более чем средней руки.
Виктор окончил Императорское училище правоведения. Это привилегированное учебное заведение готовило государственных служащих, чиновников высокого полета - успешное продвижение им, как правило, было обеспечено. С 1842 по 1853 год Арцимович служил в Сенате, одном из высших государственных органов Империи, главной функцией которого в это время было "блюсти законы", бороться со злоупотреблениями как в центре, так и на местах, в губерниях. С этой целью Сенат отправлял туда так называемые сенатские ревизии, в которых молодой Арцимович регулярно принимал участие, познавая изнанку чиновничьей деятельности. Уже в эти годы Виктор Антонович составил себе репутацию предельно принципиального, добросовестного ревизора и, главное, строгого "законника", наводящего страх на казнокрадов и взяточников. В Сенате Арцимович дослужился до обер-секретаря (что-то вроде управляющего делами).
В 1854 г. Виктор Антонович был назначен тобольским губернатором. За пять лет службы в Тобольске не только проявил себя чрезвычайно деятельным главой губернии, но и подтвердил свою репутацию "законника" (наведение порядка в присутственных местах, более или менее успешная борьба со взяточничеством, улучшение положения ссыльных, раскольников и переселенцев).
В 1858 г. Арцимович из Тобольска был переведен в Калужскую губернию. Одной из главных причин этого перемещения явилась заинтересованность правительства, готовившего крестьянскую реформу, в том, чтобы в этот сложный период нашей первой "перестройки" на губернских постах сидели люди типа Виктора Антоновича. Мечтание это, впрочем, в жизнь не воплотилось по причине отсутствия в России Арцимовичей в массовом тираже - он так и остался уникальным губернатором.
Уйдя из Калуги (1863 г.) со скандалом и славою и еще более укрепив за собой репутацию "белой вороны", Виктор Антонович получил новое назначение - он стал членом Совета управления Царства Польского, по которому только что, в 1861 г., прокатилось восстание. Перед Советом управления ставилась задача довершить успокоение Царства Польского социально-экономическими реформами. Здесь Арцимович прослужил недолго. В 1865 г. он попросил перевода, не поладив с более жесткими реформаторами типа Н. Милютина, которые, по мнению Виктора Антоновича, действовали путем грубого насилия, разрушая, а не перестраивая.
С 1865 г. Арцимович занял один из руководящих постов в своем родном Сенате (первоприсутствующий, т.е. председатель кассационного департамента). Здесь он проработал почти тридцать лет, действуя всегда в свойственном ему "либерально-упорядоченном" духе. Его по праву считают одним из главных деятелей новой судебной системы, созданной знаменитой реформой 1864 г.
Умер Виктор Антонович Арцимович в 1893 г., оплакиваемый всеми российскими либералами, - редчайшее явление в том кругу, где смерть высокопоставленного чиновника (даже насильственная) вызывала, как правило, бурную
МОРАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ ОБЛИК
Виктор Антонович Арцимович фигура, несомненно, в высшей степени положительная, даже с некоторыми излишествами в этом отношении. О детстве его практически ничего не известно, но, очевидно, по-настоящему сформировался он в училище правоведения. Училище это было создано в 1835 г. для воспитания чиновников нового типа - знающих законы, стремящихся защитить их. Правительство рассчитывало противопоставить "новую поросль" бюрократам старого, гоголевского типа, казнокрадам и взяточникам, разъедавшим систему управления при Николае I.
К глобальным переменам этот эксперимент, естественно, не привел, но кое-какие результаты дал, в интересующем же нас случае с Виктором Антоновичем оправдал себя полностью. Он действительно вполне соответствовал редчайшему для России типу чиновника, для которого закон был единственным критерием в его деятельности: интересы личные, корпоративные и сословные отступали на задний план. Это было настолько необычно, что многие россияне вместить сего не могли, другие ругались, а у третьих в его присутствии начинала кружиться голова - как на Монблане. Если учесть к тому же образцовую выдержку Виктора Антоновича, его ровный, спокойный характер и опять-таки редчайшее для российской чиновной среды уважительное отношение и к подчиненным, и к "рядовым обывателям", то облик нашего героя вырисовывается близким к идеальному. Недаром, назначая 34-летнего Арцимовича губернатором в Тобольск, Николай I, неплохой кстати, психолог, всегда и всем "тыкавший", обращался к нему исключительно на "вы"...
Для довершения картины отметим, что образцовый чиновник был и столь же образцовым семьянином. В 1854 г., незадолго до своего назначения в Тобольскую губернию, Виктор Антонович женился на Анне Михайловне Жемчужниковой. С дружной и очень талантливой семьей Жемчужниковых Арцимович сблизился вскоре после приезда в Петербург. С братом жены Алексеем он учился в одном классе училища правоведения. В дом Жемчужниковых, где постоянно собиралась веселая и незаурядная молодежь (братья Жемчужниковы, двое из которых поэты, а один художник, их кузен А.К. Толстой - незабвенный Козьма Прутков), молодого провинциала должно было тянуть как магнитом. К тому же отец Анны Михайловны, сенатор Жемчужников, вскоре стал его непосредственным начальником... Как бы то ни было, брак оказался на редкость счастливым. Анна Михайловна пережила мужа, посвятив последние годы собиранию и публикации различных материалов о его деятельности.
А.Ф. Кони:
"Большого роста, крепко и коренасто сложенный... где он ни появлялся, Виктор Антонович привлекал общее внимание своим звучным голосом, в котором часто слышалась нота глубокого чувства, и в особенности своею чудесною головою, обрамленною белоснежными сединами.
...В добрых, живых, с глубоким то нежным, то проницательным взором глазах светилась всепонимающая теплота терпимой и прощающей души, а в улыбке крупного рта сквозила добродушная ирония или приветливость человека, благовоспитанного на старый лад.
...Человек цельный, смелый и прямой, Виктор Антонович, уверовав в справедливость подсказанного ему опытом и совестью взгляда и найдя справедливое, по его искреннему убеждению, применение этого взгляда к данному вопросу, уже не сворачивал с дороги, а шумно, громким словом и решительным жестом заявлял о том, что, по его мнению, нужно и неизбежно... Быть может, однако, упрек в угловатости, при той живости, которую он вносил в споры, отчасти и справедлив.
...В частной жизни Арцимович отличался чрезвычайной привлекательностью. Его отношения к людям были отмечены всегда утонченною любезностью, когда он бывал в духе, в среде симпатичных ему людей он вносил в разговор особое оживление безобидными шутками и простодушным юмор
ДЕЛО О ВИННЫХ ОТКУПАХ
С XVII в. доходы от продажи спиртных напитков являлись основной доходной статьей бюджета русского государства (в XIX в. так называемые питейные сборы составляли от 1/4 до 1/3 всех государственных доходов). При этом светлые головы в высших сферах постоянно изыскивали все новые и новые возможности для увеличения этих доходов. В 1826 г. с этой целью были введены винные откупа. Суть их заключалась в том, что монопольное право торговать крепкими спиртными напитками на определенной территории сдавалось с торгов частным лицам - на определенное время на определенной территории. Государство, таким образом, сразу же получало крупные суммы денег. Откупщики, в свою очередь, быстро наверстывали упущенное, причем с невероятной лихвой, благодаря откровенным злоупотреблениям. Главными из них были: безбожное разбавление водки водой, ничем не обоснованное повышение цен на "улучшенные" сорта, бессовестный обмер покупателей (водкой в кабаках торговали по определенным стандартным меркам: "чарка", "штоф", "ведро").
Откупщики обогащались невероятно быстро. Ни у кого в России не было на руках таких денежных средств, как у них. Разнообразные чиновники и полицейские, которые должны были бороться со злоупотреблениями, закупались на корню. В 1830-1850-х годах во всех губерниях само собой подразумевалось, что значительная часть чиновников получала двойное жалованье: меньшее - от казны, большее - от откупщиков.
Виктор Антонович был принципиальным противников откупной системы. Еще до отъезда в Калугу в записке "О причинах упадка губернской власти", написанной для министра внутренних дел Ланского, отмечал: "При постепенном усилении влияния откупщиков и несметном их богатстве, особенно заметном в столице, где лучшие дома уже сделались их собственностью, все губернское правление неизбежно находится в параличном состоянии. Даже вполне благонамеренные и чистые губернаторы не осмеливаются касаться злоупотреблений откупа". Сразу же по приезде в губернию Арцимович объявил войну откупщикам.
Единственно возможными, хотя и слабыми, конкурентами откупщикам были пивовары. Откупщики теснили их постоянно, широко используя при этом подкупленные местные власти, прежде всего полицию. Пивоварам запрещалось торговать пивом в розлив, открывать без разрешения новые лавки (а разрешение получить было невозможно), количество старых, разрешенных лавок постоянно сокращалось. Потребление пива в России падало, как и потребление наливок, настоек, травников. Населению настойчиво навязывали водку и только водку, причем самого мерзкого качества.
Калужское пиво в XIX в. славилось на всю центральную Россию. Откупщик и его подручные упорно натравливали на калужских пивоваров местную полицию, которая придиралась к ним, непомерно штрафовала и даже закрыла несколько лавок. Пивовары пожаловались Арцимовичу. Он устроил нагоняй полицейским чинам и приказал отменить все стеснительные меры.
Злоупотребления откупщиков в конце 50-х годов вызвали сопротивление и у крестьян - разбавленная водка по высокой цене стала восприниматься как оскорбление (следует иметь в виду "веянья времени": крестьяне, ожидая освобождения, опасались, что их будут сознательно спаивать, чтобы обмануть во время проведения реформы). Самая крайняя форма этих настроений - погромы кабаков, на что любая власть, конечно же, должна была реагировать резко отрицательно. В большинстве же своем крестьяне стихийно стали организовывать общества трезвости. Всем селом подписывали приговоры-обязательства не покупать откупного вина. Нарушителей подвергали бойкоту - в условиях русской общины наказание более чем серьезное. Эти общества трезвости Арцимович взял под свое покровительство.
В обоих случаях действия губернатора вызвали злобу и сопротивление: со стороны откупщиков - открытое, со стороны полиции и чиновников казенной палаты - закулисное. С подобным фрондерством человеку со способностями Виктора Антоновича справиться было нетрудно. Но его враги получили мощную поддержку в центре со стороны министра финансов Княжевича
Уже "пивоваренное дело" вызвало письмо Княжевича к губернатору, в котором министр заявил, что в Калуге откупщик поставлен "в затруднительное и невыгодное положение" и требовал, чтобы губернатор оказал откупщику "особенное покровительство". Арцимович отвечал очень резко: "особенное покровительство", заявил он, "несовместимо с достоинством правительства" . В этом деле Арцимович одержал решительную победу: в результате проведенного им расследования ряд чиновников, и в частности сам полицмейстер, вынуждены были подать в отставку.
Что же касается общества трезвости, то здесь у Виктора Антоновича с министром финансов развернулась настоящая война. Поскольку подобное движение охватило целый ряд губерний, Княжевич всполошился и заговорил о подрыве благополучия Российской Империи. Под его давлением министр внутренних дел Ланской издал циркуляр, запрещавший (!) создание обществ трезвости. Арцимович тут же написал Ланскому резкое письмо: "О свойстве этих циркуляров можно судить по впечатлению, которое они произвели. Им радуются откупщики, полицейские взяточники... да еще корыстолюбивые и невежественные помещики, из коих первым неудобно, а вторым представляется страшно иметь дело с разумным, нравственным и честным крестьянином. Честные люди негодуют. Многие убеждены, что циркуляр куплен откупщиками".
Арцимович разрешил принимать меры против общества трезвости только по жалобам пострадавших от него крестьян - "штрейкбрехеров", а жалобы от откупщика в расчет не брать. Копию своего "разъяснения" Виктор Антонович послал Ланскому. Тот не возражал. Калужский губернатор одержал еще одну победу.
НОВАЯ СИТУАЦИЯ
В конце 50-х годов XIX в. жизнь в России на губернском уровне резко меняется: на место размеренному, упорядоченному застою времен Николая приходит постоянный напряг александровский перестройки. С 1856 г. начинается активная подготовка крестьянской реформы. По всей стране начинают работать губернские дворянские комитеты, созданные под давлением правительства. Депутаты, выбранные дворянством местной губернии, обсуждают, что и в кошмарном сне не желали бы видеть: отмену крепостного права.
Если ранее губернатору достаточно было блюсти определенный ритуал, поддерживать хорошо знакомый и понятный порядок, не выбиваться из раз и навсегда заведенной канцелярской рутины, то теперь перед ним возникает необходимость чутко оценивать ситуацию, быстро реагировать на происходящие события. Более того - встает задача для николаевских времен совершенно небывалая, - постоянно проявлять инициативу... Губернатор "перестроечной" эпохи должен был быстро проводить в жизнь неожиданные и зачастую крайне противоречивые указания из центра. Нажимать, по возможности деликатно, на дворян, стараться всеми силами уберечь вверенную ему губернию от крестьянских волнений. Ему приходилось постоянно лавировать силами, ранее застывшими, а теперь пришедшими в активное движение. Если учесть, насколько чиновники всех рангов за тридцать лет привыкли к неподвижности, то очевидно, что подобные деяния были под силу лишь избранным.
Наш герой был как раз из таких.