ТАБЕНКИН Лев Ильич

1952 родился в Москве
1975 окончил Московский полиграфический институт (факультет художественно-технического оформления печатной продукции)
с 1978 член Союза художников СССР

В каких собраниях работы

Государственная Третьяковская галерея, Москва
Государственный художественный музей, Новосибирск
Кемеровский областной музей изобразительных искусств, Кемерово
Ивановский художественный музей, Иваново
Курская картинная галерея им. Дейнеки, Курск
Орловский музей изобразительных искусств, Орел
Новокузнецкий музей изобразительного искусства, Новокузнецк
Государственный художественный музей, Сумы
Ludwig Museum, Кельн, Германия
Galerie Nannen, Эмден, Германия
Ludwigsburg Museum, Людвигсбург, Германия
Частное собрание, Париж, Франция

Участие в выставках, аукционах

ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ВЫСТАВКИ

1989 Julia Tocaier Gallery, Париж, Франция
Simon Dresdnere Gallery, Торонто, Канада
Kaj Forsblom Gallery, Хельсинки, Финляндия
1992 Выставочный зал на Солянке, Москва
1993 Buckham Gallery, Флинт, США
Janice Charach Epstein Museum/Gallery, Детройт, США
1994 Maya Polsky Gallery, Chicago, США
1995 Willy D`Huysser Gallery, Брюссель, Бельгия
1996 Галерея "Манеж", Москва
ГРУППОВЫЕ ВЫСТАВКИ

1974-88 Молодежные выставки. Москва
1987 "Images of Young Soviet Artists ". Токио, Япония
"Живопись и модернизм". "Каширка", Москва
1987-88 "Glasnost". Kunsthalle Stiftung Henri Nannen, Эмден, Германия
1988 "Contemporary Soviet Artists". Мадрид, Испания
"Современные советские художники". Studio Marconi, Милан, Италия
"SOTHEBY`S. Russian Avant-Garde and Soviet Contemporary Art". Центр международной торговли, Москва
1989 "Festival of Baltic Sea Countries and Norway & Iсeland". Росток, Германия (золотая медаль)
1990 "Six peintres sovietiques d`ajourd`hui". Foundation Mona Bismarck, Париж, Франция
1990-91 "5+1 Painters of Moscow". Museum of Contemporary Arts, Португалия
1991 "Exhibition of Russian Art". Sim Gallery, Гонконг
1993 "Internationale Biennale Classic IV". Кортрийк, Бельгия 1996 "АRСО-96". Мадрид, Испания
"Москва - Иерусалим". ЦДХ, Москва
1997 "АRСО-97". Мадрид, Испания
1998 "Отец и сын" (совместно с Ильей Табенкиным). Московский международный художественный салон "ЦДХ - 98", ЦДХ, Москва
Автор о себе

Человеку свойственно неистребимое стремление к свободе. Вся история цивилизации наполнена желанием одних навязать свободу "для себя" другим. Беда тому, кто согласен жить "чужой" свободой, свободой в чьем-то изложении. Что такое "осознанная необходимость"N Осознает ли это как "необходимость" животное, рвущееся из клеткиN Свобода - это "как дважды два четыре". Свобода для человека это личность Христа, это право выбора и ответственность перед Богом. В ней стержень искусства.
Мои картины, большие они или маленькие, хорошие или плохие, родились из этой тоски по свободе, потому что только в творчестве я по-настоящему счастлив, забываю о своем "я", становлюсь частицей "чего-то". Эти картины родились из жизни моего отца, которого я бесконечно любил, из его страдания, из его лагерей и тюрем, из его стремления к свободе. Эти картины родились не от избытка, а от недостатка. Может быть в истории были более счастливые времена.
Я работаю с 15 лет, но в конце концов мой опыт сегодня это опыт преодоления пошлости, безгласия, навязанных концепций.
Я писал людей, рынки, вокзалы, пивные, троллейбусы, улицы и магазины, пытаясь осознать себя в мире, изложить факты и, опираясь на реальность, встать чуть повыше. А хочется прийти к чему-то более высокому, преобразовать стихию в пластику, потому что именно в этом весь смысл свободы в жизни в соответствии с высокими законами.
Последние несколько лет, после некоторого открытия "рубежей" в нашей стране, в мире появилось известное осознание существования нашего изобразительного искусства. Порой оно принимает "этнографические" формы. Однако принципы искусства едины для всех. Ведь "Артцентр" был в душе у Генри Мура, также как и у Хокусаи. Мы живем на шаре и от всех до центра одно расстояние. Кто знает, может быть наши трудности, тотальное давление родили известное противостояние, некоторую внутреннюю дисциплину, возможно, зародыш чего-то нового.

Критика

Летом 1987 года Лев Табенкин показал на выставке в Манеже две новые работы. Меньшая из них притягивала с пугающей властью. "Силища так и прет... Откуда такая мощьN Прямо Мазаччо!" - сказал мой спутник. А я нечаянно зацепила глазом название: "Беженцы". Какие беженцыN ОткудаN КудаN
Летом 1987 года беженцев у нас еще не было... Я отнесла сюжет к сочиненному воспоминанию о войне. Все наше послевоенное поколение богато такими полуфантазиями-полувоспоминаниями. Нам снились в детстве военные сны. Военные кошмары. Таким отчетливым до яви сном представлялась тогда и композиция Табенкина. Сейчас ситуация беженства - со скарбом и без него - в чей-то дом или вовсе в бездомность стала привычной. Нет, я не считают Льва Табенкина пророком. Он просто наделен тончайшей интуицией художника, которая позволяет ему почувствовать, угадать тревогу и боль окружающего мира. Социальную тревогу тоже.
Еще в начале 80-х критика уверенно причислила Табенкина к живописцам-пластикам, то есть к тем, для кого выразительность образа достигается выразительностью цветопостроений. В такой живописи пульсация цвета, его движение и прорастание определяют и конструкцию, и сюжет. Именно цвет строит картину, тяжелый, тягучий, порой монотонный. Лев Табенкин не колорист в старинном понимании этого слова. Палитра его строга, почти бедна, и он словно бы ищет цветового богатства. Разнообразия, во всяком случае. Цвет для него не драгоценность, не праздник для глаза, а подобие глины. Свой образ мира художник лепит, как гончар, а пускает в ход ту глину, которую все мы месим - глину повседневности. Или это все же иная глина и видимая глазу привычность ее обманчиваN
'Найти место массы в пространстве" - так определяет художник одну из своих задач. "Масса в пространстве" - рабочее определение. Оно и неполно, и точно. Только это всегда живая масса, замкнутая в своей тяжеловесной телесности, тугой сгусток биологической энергии, будь то человек или птица.
На мой взгляд, Лев Табенкин - один из немногих художников, умеющих остановиться вовремя, остановиться, сохранив главное - движение своей живописи от хаоса к порядку. В это движение втягивается, пусть не без сопротивления, внимательный созерцатель. И тогда новая реальность, на наших глазах созидаемая внутри холста, потеснит первую, настоящую. А потом живопись снова уступит, конечно, место жизни, но сделает ее насыщеннее, полнее, гуще.
Лев Табенкин принадлежит к тем, недавно еще молодым, а ныне вполне зрелым мастерам, кто, получив признание, все время оказывается как бы на обочине интереса критики и публики. ПочемуN Лет семь язык его живописи был еще слишком непривычен, свеж, пластически неожидан... А потому и неудобен. И люди у него все какие-то неустроенные... И птицы чудовищные... Чайка эта... Странная какая-то. Странным казался тогда и сам голос художника, а сейчас язык его живописи воспринимается многими уже как слишком спокойный, традиционный, почти "музейный". Изменилась художественная ситуация.
"Чистую живопись" Табенкина заслонил, вырвавшись на волю, куда более броский, актуальный, а главное, еще совсем недавно запрещенный или полузапретный соцарт, чьи интонации, и гневные, и ироничные сразу, оказались особенно внятны нам сегодня. А пафос запретности, романтизм недавнего еще подпольного существования делают искусство художников этого направления особенно привлекательным.
Но героический период существования андерграунда закончился, и снова особенно важным становится подзабытый критерий художественного качества. Между тем он необходим, чтобы живопись продолжала существовать именно как живопись, а не только как хроника времени, как публицистика, едкая и острая, как горькая усмешка над самим собой и нами - зрителями. Кто-то должен оставаться у костра, кто-то должен поддерживать огонь, обеспечивая ту температуру, сохраняя тот уровень качества, которые только и позволяют существовать естественной жизни художеств.

Е.Львова. 'Глина и птицы Льва Табенкина (фрагменты).' - Огонек, 1990, N37