ФИШКИН Вадим Виленович

1965 родился в Пензе.
1986 окончил МАРХИ (факультет промышленной архитектуры).
1988-91 участник группы "Чемпионы мира"
с 1992 сотрудничество с группой "NSK" (Neue Slovenische Kunst)
с 1994 участник группы "Проектика"

В каких собраниях работы

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Банк Инкомбанк, Москва
Компания Migros, Цюрих, Швейцария
J.-P.Brossard, Цюрих, Швейцария

Участие в выставках, аукционах

ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ВЫСТАВКИ

1991 "La Russie est une Afrique blanche". Polaris Gallery, Паpиж, Франция
"Легче воздуха". Галерея в Тpехпpудном пер., Москва
Boycott Gallery, Бpюссель, Бельгия
1992 "Между собакой и коровой". Фестиваль анималистических проектов. Галеpея "Риджина", Москва
Галеpея "Школа", Москва
1993 "Оранжевая орбита". Галерея в Тpехпpудном пер., Москва
"Сумеречная орбита". Галерея "Школа" (в помещениях галерей "1.0.", "Дар", галереи М.Гельмана), Москва
1994 "Орбита С". XL Галерея, Москва
"Обмененные головы" (совместно с Н.Кастенс). ЦСИ, Москва
"Proektika" (совместно с А.Суматохиным). ЦСИ, Москва
1995 Галерея Dante. Умаг, Хорватия

ГРУППОВЫЕ ВЫСТАВКИ

1986 "Художник и детские pисунки". Дом художника на Кузнецком мосту, Москва
1987 "Зайдель. Фишкин". Центральный дом архитектора, Москва
1988 "Геометpия в искусстве". "Кашиpка", Москва
"Лабиpинт". Дворец молодежи, Москва
XVIII молодежная выставка. Манеж, Москва
"Пpиpода и человек". Выставочный зал "Дом 100", Москва
"Эйдос". Дворец молодежи, Москва
1989 "Доpогое искусство". Дворец молодежи, Москва
"...до 33-х". Дворец молодежи, Москва
"Выставка неоконченных pабот". Мастерская К. Звездочетова, Фурманный пер., Москва
"Выставка маленьких pабот". Мастерская С. Шутова, Москва
"Раушенбеpг - нам, мы - Раушенбеpгу". Первая Галеpея, Москва
"Dialogue". "Avant-Garde" Russe et Art Contemporain Sovietique". Centre Boris Vian. Ville des Ulis, Париж, Франция
"Недорогое искусство". Первая Галеpея, Москва
"Чемпионы миpа". Выставочный зал Плехановского института, Москва
"Furmanny Zaulek". Dawne Zaklady Norblina, Варшава, Польша
"Les Champions du Monde. Galerie Bernard Felli, Париж, Франция
"Artistes Russes Contemporains". City Gallery, Мельбурн, Австралия
"L`Art est libre. Livre comme l`art". Галеpея "C.Corre", Паpиж, Франция
"Вне жанpа". Дворец молодежи, Москва
1990 "Туда - Сюда". Пересветов пер., Москва
"Furmanyj in Factory: Sowjetische Avantgarde Kunst". Kulturfabrik Salzmann, Кассель, Германия
"Jonge Kunst uit Oost-Europa". Роттеpдам, Нидерланды
"The Green Show". Exit Art. Нью-Йорк, США
"F.I.A.C. 90" (стенд галереи "Polaris"). Паpиж, Франция
1991 "Мoscow-Tichino". "PrimExpo", Лугано, Швейцария
"Мамка-космос". Галерея "Пропеллер". Пpофсоюзная, 100, Москва
"Hовеченто". L Галерея. ЦДХ, Москва
"Moscou-Leningrad-Tbilisi". Nouveau theatre d`Angers, Анжер, Франция
1991-92 "С Hовым, товаpищи, годом!". Выставочный зал Фонда культуpы, Москва
1992 "Искусство из пеpвых pук, или Апология застенчивости". Галерея "Риджина", Москва
"Still leven". Галерея "Велта", Москва
3rd International Istanbul Biennale. Стамбул, Турция
1993 "Искусство как власть, власть как искусство". ЦДХ, Москва
"Поселение" (проект, совместно с И. Каминником и А. Щелоковым). Галерея М. Гельмана, Москва
"Монументы: трансформация для будущего". ICA, Нью-Йорк; ИСИ, Москва. ЦДХ, Москва
"Exchange/Обмен", Москва
"АНИГРАФ 93" ("Виртуальный сад"). Институт технологии искуства. ВДНХ, Москва
"European". Stadtmuseum, Kunstverein, Грац, Австрия
1994 "Гамбургский проект". ЦСИ, Москва
"Искусство современной фотографии: Россия, Украина, Беларусь". ЦДХ, Москва
"Переход". Галерея "Медиум", Братислава, Словакия;
Галерея "Будапешт", Будапешт, Венгрия
"Europe-94". Мюнхен, Германия
"Exchange II/Datsja" (Обмен II/Дача). Almere, Флевопольдер, Нидерланды
1994-95 "Neue Fotokunst aus Russland". Badischer Kunstverein, Карлсруэ; Galerie im Karmelitenkloster, Франкфурт-на-Майне; Kunsthalle Faust, Ганновер;
Museum Volk und Wirtschaft, Дюссельдорф; Neuer Berliner Kunstverein, Берлин; Hertener Fototage, Хертен, Германия
1995 "ARS 95". Nykytaiteen museo, Хельсинки, Финляндия La Biennale di Venezia. Padiglione Russo, Венеция, Италия
"Konjugation" (в рамках проекта "Kraftmessen"). Kunsthalle, Мюнхен, Германия
"Einblicke" (Werkstatt Moskau II). Galerie im Marstall, Akademie der Kunste am Hanseatenweg, Kunstlerhof Buch, Берлин, Германия
"Interregnum". Kunsthalle Nurnberg, Нюрнберг, Германия

СЦЕНОГРАФИЯ

1992 сценогpафия для балета "Hуpдунг". NSK. Любляна, Словения
1994 "1:10.000.000". Театр "Noordung". NSK. Любляна, Словения
"1:1" ("Любовь и государство"). 1995-2045. Театр "Noordung". NSK. Любляна, Словения

Автор о себе

Орбита предполагает наличие центра. Очерчивание орбит - это расставление ориентиров на пути к центру, но в то же время это и опасность зависания на тех или иных траекториях. "Помнить о главном!" - наивность и фанатизм этого призыва снимают нас с очередной орбиты в стремлении приблизиться к центру.
Страсть и вера были движущей силой научных теорий, пытающихся открыть новые миры. Деревянные инструменты этих теорий соединяют в себе теплоту и безумие. Для меня стремление к фантастическим прыжкам притягательнее, чем поступательное движение по территории прагматических исследований. Создание автономных конструкций, как я и представляю свои проекты, - это попытка смоделировать глобальный механизм. А желание сделать это немедленно заставляет сооружать модели из тех деталей, которые можно найти здесь и сейчас.

Критика

Характерная особенность поэтики Вадима Фишкина - ее индифферентность к языковой проблематике. Язык никогда не был для него самоценным предметом исследования, а был лишь средством, основные требования к которому - информационная емкость, коммуникационная эффективность, простота в обращении. Иначе говоря, поэтика Фишкина никогда не абсолютизировала феномен искусства, а наоборот интересовалась по преимуществу всем находящимся за его пределами. Предмет исследования Фишкина - это феномен бытия, художественному творчеству он пытается вернуть онтологический статус.
Реконструирование онтологии происходит у Фишкина за счет обращения к созидательным актам - элементарным, чистым, архетипальным. Созидательность же оказывается возможной лишь за счет полной редукции феномена традиции, рефлексивных аллюзий, т.е. она оказывается возможной лишь как реконструирование акта претворения. Иначе говоря, новая онтология Вадима Фишкина являет себя новым простодушием, его искусство - новым ремеслом, а сам он со своей машинерией - новым Кулибиным. Как любой результат исходного деяния его работы самоценны, замкнуты на себя, познаются только исходя из их внутренней сущности. Таким образом еще одна характерная особенность поэтики Вадима Фишкина - его полная индифферентность к проблеме контекста.
Реконструирование онтологии происходит у Фишкина также и за счет обращения к конструктивным процедурам, каждая из его работ носит характер модели - модели вселенной, его машины имеют своим прототипом machina mundi. Апелляция к конструктивности и машинерии носит у него позитивный характер: процедуры работы механизмов выявляют процесс становления вселенной, а не ее распада. Поэтика Фишкина далека от культивации тавтологии, графомании или шизоидности. Иначе говоря, еще одна особенность его поэтики - в преодолении стратегии деконструкции и актуализации стратегии реконструкции.
Сочетание установок на первичность и конструктивность выдают стремление поэтики Фишкина к статусу абсолютности и универсальности. Образный мир его работ, сочетающий осколки традиционных культур с нормативной архетипальностью, выдает претензии на пост-исторический классицизм. Наконец, сочетание тотальности с позитивностью придает этой поэтике утопическую перспективу. Этим машинерия Фишкина претендует на генетическую связь с татлинской башней 111 Интернационала.
Две особенности конструктивной поэтики Фишкина определяют ее отличие от поэтики исторического конструктивизма. Первая из них предполагает прием вскрытия эстетической условности: утопическая вселенная предстает банализированной - уподобленной стеклярусному калейдоскопу. Цель здесь - не редуцировать пафос, а лишь определенно очертить границы высказывания. Иначе говоря, речь идет о замыкании утопии в эстетической сфере. Вторая особенность предполагает прием нарушения в одном из элементов цельности поэтического организма: в утопической вселенной образуется брешь, сквозь которую зияют иные миры, иные утопии. И на этот раз цель здесь - не редуцировать пафос, а лишь откровенно признать ограниченность высказывания. Иначе говоря, не впадая в антиутопию, Вадим Фишкин признает
правомерность существования иных утопических измерений. В той мере, в которой поэтика Фишкина, с одной стороны, апеллирует к актам первотворения, а с другой, к пост-историческому состоянию, сфера ее реализации - "вечное настоящее". При этом, в той мере, в которой его поэтика апеллирует к актам конструктивным, она не приемлет мифологемы "вечного возвращения подобного", а предполагает позитивное освоение этой перманентной актуальности. Наконец, в той мере, в которой его поэтике свойственна утопическая перспектива, этому "вечному настоящему" имманентна перспектива будущего, причем не близкого, а отдаленного. Само собой разумеется, что "будущее это должно быть прекрасно, иначе его может и не быть вовсе".

В.Мизиано. "Soft machines Вадима Фишкина". Из каталога выставки В.Фишкина "Орбита С", XL Галерея, Москва, 1994, февраль