БОЛИНГБРОК Генри Сент Джон

(1678-1751)
Государственный деятель, ученый, философ, оратор, светский повеса, заядлый охотник, гордившийся тем, что знает по кличкам своих гончих, - все это уживалось в одном человеке, имя которого Генри Сент Джон. Для одних - лживый, безнравственный лицемер, готовый на предательство ради достижения своих целей. Для других - блестяще образованный человек с прекрасной памятью, практичным и ясным умом, утонченным вкусом, способный на истинную и прочную дружбу.

Родился Генри Сент Джон в 1678 году в семье аристократов. Учился в привилегированном Итоне, где прославился бесчисленными кутежами и любовными похождениями. Светские сплетни приписывали ему связь с самой дорогой куртизанкой британского королевства. В 20 лет Сент Джон отправился путешествовать по Европе, откуда возвратился через два года.

В 23 он уже политический деятель - его избирают в парламент, где соперничали две партии: виги, которых поддерживала финансовая буржуазия городов, и тори, сторонники старой земельной аристократии. К одной из группировок тори, возглавляемой Р.Харли (впоследствии графом Оксфордом), и примкнул молодой парламентарий. Карьера Сент Джона, с его завидными ораторскими способностями, началась стремительно. В 1701 году он принял участие в составлении документа, который был призван воспрепятствовать возвращению на английский престол Стюартов, прямых потомков казненного на эшафоте в 1649 году Карла I и изгнанного в ходе государственного переворота 1688-1689 годов Якова II.

Успеху Сент Джона в немалой степени способствовало и то, что он обладал приятной внешностью, необходимым для политика честолюбием, пылкостью и презирал лицемерие. Ранняя женитьба умножила его состояние, но не изменила характера - идеальный муж из него так и не получился. Судьба продолжала благоприятствовать начинающему политику. Джон Черчилль, герцог Мальборо, выдающийся английский полководец и государственный деятель, прославившийся в годы войны за испанское наследство (1701-1714), потерял в 1703 году сына и перенес свою отцовскую любовь на молодого Сент Джона. Тот в 26 лет становится военным министром отнюдь не без поддержки влиятельного политика. Сент Джон испытывал к нему искреннюю привязанность, что не помешало, однако, впоследствии затеять парламентское расследование, в результате которого главнокомандующий английской армией был обвинен в присвоении части средств, отпущенных на военные поставки.

Отношение к войне - вот что во многом определяло тогда политическую жизнь Англии. И если тори, встревоженные ростом налогов, уже с 1706 года стали поговаривать о необходимости заключить мир с Францией, то богатеющие на кредитах и поставках армии, виги были решительно за продолжение военных действий. Они-то и получили перевес в правительстве, а потому в 1708 году Харли, который к тому времени стал государственным секретарем, вынужден был подать в отставку, вслед за ним покинул свой пост и Сент Джон.

Однако через четыре года на волне всеобщего недовольства затянувшейся войной тори вновь пришли к власти. Это были последние годы правления королевы Анны (1702-1714), всегда благоволившей к тори. Главные усилия Сент Джона, который стал государственным секретарем, были направлены на подписание мирного договора. Без преувеличения можно сказать, что Утрехтский мир (1713) был детищем виконта Болингброка (этот титул был дарован Сент Джону в 1712 году). Условия договора были весьма выгодны для Англии: она получала Гибралтар, часть острова Менорка и асьенто (монопольное право на ввоз негров-рабов в американские владения) - от Испании, а также ряд земель в Северной Америке - от Франции. Однако в дальнейшем это не спасло Болингброка от обвинений в предательстве национальных интересов.

Всем было ясно: жизнь болезненной бездетной королевы клонится к закату - самое время начать борьбу за престол нетерпеливым соперникам: находившемуся во Франции католику Якову Стюарту и протестанту Георгу Ганноверскому. Виги безоговорочно выступили за представителя Ганноверской династии, мнения тори разделились. Вряд ли Болингброк питал в эти годы искренние симпатии к якобитам, скорее, он хотел максимально ослабить влияние вигов. В последние месяцы правления Анны ему удалось сменить лорда-казначея Харли, став фаворитом королевы, но произошло это слишком поздно. Как иронично писал Болингброк Джонатану Свифту: 'Граф Оксфорд был смещен во вторник, королева умерла в воскресенье. Ну, что это за мир и как судьба подшучивает над нами!' С кончиной королевы честолюбивые надежды Болингброка рассыпались в прах. На престол вступил новый король Георг I, на выборах в парламент в 1715 году победили виги.

В марте того же года Болингброк бежал во Францию. Это развязало руки его противникам: главный из них - лидер вигов Роберт Уолпол немедленно выдвинул обвинение в государственной измене, отнеся к ней и якобы недостаточно выгодный Утрехтский договор, и связь с потерпевшим поражение претендентом на престол. Болингброк был заочно осужден, лишен всех своих поместий и титулов, хотя сам он уверял, что никогда не вел никаких переговоров со Стюартом, а поспешно покинул страну только потому, что опасался преследований со стороны вигов.

За бегством во Францию последовало еще более роковое решение - стать государственным секретарем в правительстве находившегося в изгнании Якова Стюарта. Шаг, о котором Болингброк горько сожалел впоследствии. Он отдал свои способности и энергию на дело, которое было заведомо проиграно. Возможно, до него дошли искаженные и преувеличенные слухи о том, что число сторонников Стюарта в Англии растет, возможно, он надеялся с его помощью вернуть тори утраченное могущество, но так или иначе безрассудный поступок был совершен. Лишь семь месяцев длилась его служба. После провала якобитского восстания в 1715 году Болингброк получил отставку у несостоявшегося монарха, который тщетно пытался найти виновника своего поражения.

С тех пор Болингброк порвал с якобитами и начал добиваться через английского посла в Париже разрешения вернуться на родину. Он неоднократно предлагал свои услуги Георгу I. Казалось, счастливый миг близок: в 1717 году Лондон облетела весть, что король взял Болингброка под свою защиту. Но судьба опять сыграла с ним злую шутку. В 1721 году премьер-министром стал Уолпол. Он не простил Болингброку унижений парламентского расследования деятельности вигов, проводившегося в годы войны по инициативе некогда всесильного лидера тори. Многие слышали, как Уолпол произнес: 'Пусть лишение его гражданских и имущественных прав никогда не будет отменено, а его преступления никогда не будут забыты'.

Годы, проведенные в изгнании и означавшие конец политической карьеры, в то же время подарили Болингброку радость общения с интеллектуальной элитой Франции -Вольтером, Монтескье.

В 1725 году он добился, наконец, разрешения вернуться в Англию, ему возвратили конфискованные земли и титулы, но лишили права занимать любой официальный пост и участвовать в заседаниях парламента.

Не в состоянии оставаться без дела, он возглавил закулисную оппозицию правительству Уолпола; не имея возможности выступать в парламенте, стал писать речи для своих друзей. В поместье Болингброка Даули собирались самые просвещенные люди страны - Свифт, Арбетнот, Гэй, Поуп. Возможно, ни одному премьер-министру не противостояло столько блестящих мыслителей, сколько Роберту Уолполу в конце 1720-х годов. Именно в Даули родилась идея создать постоянный журнал оппозиции - 'Craftsman' ('Ремесленник'), на страницах которого впервые появились две главные политические работы Болингброка 'Замечания по истории Англии' (1730-1731) и 'Диссертация о партиях' (1733-1734), принесшие ему славу философа.

И все же свалить всесильного Уолпола не удалось. В 1734 году, обращаясь в язвительной речи к депутатам парламента, он высмеял своего противника, назвав его 'антиминистром'.

Глубоко разочарованный, Болингброк в 1735 году вновь покинул страну, сообщив друзьям, что теперь уже навсегда отказывается от политической карьеры и собирается целиком посвятить себя науке. Возможно, он и сам верил своим обещаниям, однако им не суждено было сбыться: его всегда тянуло туда, где прошли лучшие годы незабываемой молодости. В 1738 году он возвращается, чтобы на этот раз уже окончательно понять: ему не удастся 'спасти' англичан. Он мечтал о создании национальной партии, способной забыть о внутренних разногласиях ради достижения общей цели, но... напрасно. Даже падение Уолпола в 1742 году не привело к созданию коалиционного правительства. 'Те, что опирались на меня, как на костыль, в дни хромоты, отбросили меня сейчас, как ненужный инструмент', - с горечью писал Болингброк друзьям.

Да, жизнь нередко играла с этим человеком злые шутки. Противник 'духа фракций', видевший одно из главных условий процветания страны в единстве нации, он многие годы оставался лидером оппозиции. Тщеславный и честолюбивый, он несколько десятилетий был лишен власти. Постоянно обвиняемый в отсутствии принципов, Болингброк сохранял приверженность многим идеалам своей молодости.

Он твердо стоял на том, что 'земельные собственники - истинные хозяева нашего политического корабля, финансисты же - не более чем пассажиры на нем'. Идеалом государственного устройства была для него конституционная монархия, где правитель уважает права и привилегии всех классов и царствует с помощью любви и убеждения. Он осуждал продажность чиновников, депутатов, взяточничество, царившие на выборах и в парламенте.

Умер Болингброк в 1751 году в возрасте 73 лет.