ШЕРИДАН Ричард Бринели

(1751-1816)
Ричард Бринсли Шеридан происходил из очень известной семьи. Его дед доктор богословия Томас Шеридан был другом Свифта, и притом довольно нелицеприятным - он не стеснялся высказывать знаменитому дублинскому декану самые горькие истины о его неуживчивом характере. В его поместье, кстати, были созданы 'Пись-ма суконщика' и 'Путешествие Гулливера'. А сын Томаса Шеридана - тоже Томас - пошел в актеры. Он прославился исполнением главной роли в классицистской трагедии Джозефа Аддисона 'Катон' и был некоторое время директором Королевского театра в Дублине, разорился в результате бунта зрителей, перебрался в Лондон и преподавал там ораторское искусство. Еще он выпустил орфоэпический словарь, что возмутило его соперника - писателя и лексикографа - Сэмюэла Джонсона: 'Как смеет этот ирландец учить нас правильному произношению!' Жена Томаса-младшего Френсис написала в подражание 'Памеле' Ричардсона 'Воспоминания мисс Сидни Бидалф', которые вызвали горячее одобрение знаменитого писателя и даже были переведены на французский язык аббатом Прево. Роман миссис Шеридан был инсценирован и шел в Париже, что вдохновило ее писать для театра. Одна из пьес провалилась, другая же - 'Открытие' - была успешно поставлена в театре Дрюри-Лейн Гарриком, частым гостем Шериданов.

Легко понять, что Ричард Бринсли вошел в театральный и литературный мир как в свой собственный. Он окончил аристократическую школу Харроу, а вот в Оксфорд юношу за недостатком средств не послали. Правда, его ко всем этим университетским премудростям и не тянуло. Он был весел, остроумен и неотразимо обаятелен. К тому же литературные дела шли неплохо. В сотрудничестве со своим школьным другом Натаниэлом Холхедом, впоследствии известным востоковедом, он перевел книгу греческих стихов, написал комедию 'Иксион и Амфитрион', а также ряд очерков, часть которых была опубликована в газете модного курорта Бат, где жили тогда Шериданы. Ричарда определили в лондонскую юридическую школу, но он немало времени проводил в Бате и там увидел старшую из девяти дочерей композитора Томаса Линли -Элизабет Энн, изумительную красавицу и знаментое сопрано, которую один епископ назвал 'связующим звеном между смертными и ангелами'. Ей шел тогда 16-й год. Ричарду было все-го на три года больше. Они безумно влюбились друг в друга, бежали во Францию, обвенчались по католическому обряду и оставались там, пока не вышли деньги. Подоспевшие родственники вернули их на родину и сделали вид, что никакого брака не было.

Минул недолгий срок, и о Ричарде Бринсли прослышала вся Англия. 17 января 1775 года в театре Ковент Гарден была поставлена и потерпела грандиозный провал его комедия 'Соперники'. Но Шеридан не сдался. Пока публика бушевала, он сидел и спокойно отмечал недостатки своей пьесы. А потом за десять дней переделал ее так, что она уже всех восхитила. Шеридан в 22 года стал признанным драматургом, доказав, что в мир явился еще один представитель 'веселой комедии'. 2 мая был с успехом поставлен двухактный фарс 'День святого Патрика, или Предприимчивый лейтенант', а 21 ноября того же года - комическая опера 'Дуэнья'. Спектакль шел подряд 75 раз - цифра небывалая для английского театра XVIII века. Песенки из 'Дуэньи' (музыку написал Линли) распевали по всей стране.

Семейные дела тоже наладились. После дуэли Ричарда с одним из многочисленных поклонников Элизабет, едва не стоившей ему жизни, родители смягчились, и влюбленные снова обвенчались, теперь уже по англиканскому обряду. Элизабет - на вершине славы, зарабатывает огромные деньги, но ревнивый Ричард запрещает ей выступать. В конце 1775 года он и сам уже знаменитость. Всего три пьесы, а он - друг Чарлза Джеймса Фокса, самого левого из ведущих английских политиков, в его честь пишутся стихи, его имя у всех на устах, он принят в элитарный Литературный клуб, куда входят Гаррик, Гиббон, Рейнолдс, Джонсон. Вскоре Шеридан стал хозяином театра Дрюри-Лейн, выкупив пай сначала у Гаррика, а в 1780 году и у остальных совладельцев, для чего ему пришлось влезть в долги, не оставлявшие его до конца дней. Впрочем, он всегда жил не по средствам.

В этом театре и была поставлена 8 мая 1777 года комедия, ставшая центральным событием театральной жизни Лондона всей последней трети XVIII века - 'Школа злословия'.

Эта пьеса - одна из мировых вершин комедии нравов. Клевета была едва ли не главным пороком отнюдь не богатого на добродетели английского XVIII века. Так что 'академия злословия', изображенная в пьесе Шеридана, писалась с натуры. Но важнейшим достижением автора была другая коллизия этой комедии.

Драматурги туманного Альбиона издавна пытались нарисовать 'английского Тартюфа'. Удалось это одному Шеридану. Его Джозеф Серфес непрерывно произносит высоконравственные речи, которые прямо противоречат его поступкам. Прежде всего он пытается соблазнить молоденькую жену своего дядюшки сэра Тизла. Не удается ему это лишь потому, что леди Тизл, увлеченная нравами лондонского света, тем не менее сохранила в себе следы провинциальной патриархальности. Здесь Шеридан удачно спародировал ситуацию, изображенную драматургом Уильямом Уичерли в комедии 'Деревенская жена' (1675). Завершением одной из традиций английской драмы была и история соперничества двух братьев (этот сюжет разработал позднее и Шиллер в 'Разбойниках'). Чарлз Серфес, мот и гуляка, оказывается хорошим человеком, а Джозеф - злодеем. Истину выясняет приехавший из Индии дядюшка Оливер - парадоксально нарисованный образ излюбленного в ту пору резонера.

Нетрудно заметить, что Шеридан, который, казалось бы, послушно следовал канонам комедии того времени, на самом деле их обновил. Успех у публики был необычайным. Взрывы хохота сотрясали стены театра так, что казалось, они вот-вот рухнут. Очень понравилась и комедия-репетиция 'Критик' (30 октября 1779). Но на этом кончилось оригинальное драматургическое творчество Шеридана. Можно упомянуть еще комедию 'Поездка в Скарборо' (1777), но это была всего лишь переделка, пусть и искусная, пьесы английского драматурга конца XVII - начала XVIII века Джона Ванбру 'Неисправимый, или Добродетель в опасности', и пьесу 'Писарро' (1799), созданную по мотивам мелодрамы немецкого драматурга Августа Коцебу 'Испанцы в Перу' (1797). Прошелся он своим пером и по другим пьесам, поставленным в Дрюри-Лейн.

Мировое признание Шеридан завоевал всего за четыре года. Остальные 30 лет были отданы политической деятельности. Вместе с Фоксом он издавал газету 'Англичанин', где отстаивал независимость североамериканских колоний. В сентябре 1780 года Шеридана выбрали в парламент от партии вигов, и вскоре он получил пост заместителя министра. Членом палаты общин он оставался на протяжении 26 лет, снискав себе славу выдающегося оратора. Самые знаменитые его речи были направлены против генерал-губернатора Индии Уоррена Гастингса, не столько правившего, сколько беспощадно грабившего эту страну от имени Английской Ост-Индской компании. Парламентские слушания начались 7 февраля 1787 года, и даже защитник подсудимого не мог не признать речь Шеридана замечательной, а спустя три часа воскликнул: 'Из всех чудовищ беззакония Уоррен Гастингс - самое страшное'. Речь Шеридана на суде продолжалась четыре дня. Однажды он чуть не потерял сознание и попросил о перерыве, а в конце выступления упал в обморок. Знаменитая актриса Сара Сиддонс, слушая Шеридана, лишилась чувств; попасть в зал суда было почти невозможно, хотя билеты стоили по 50 фунтов. Впрочем, процесс, который продолжался семь лет, закончился оправданием обвиняемого. Все свое состояние он передал казне. Впоследствии помнили лишь о том, каким знатоком Индии был Гастингс, сколько стараний приложил он к объединению страны, как был хорош с друзьями. Шеридан даже попытался однажды примириться с Гастингсом.

Его собственные дела между тем шли все хуже и хуже, хотя авторитет оставался очень высоким. Говорили, будто Наполеон, чтобы не выслушивать подробные доклады о положении в Англии, спрашивал просто: а что сказал об этом Шеридан? Сам же обладатель громкого имени был тогда в долгу как в шелку. В 1792 году он потерял жену, по отношению к которой вел себя не безупречно, а подружившись с принцем-регентом - отнюдь не образцом добродетели - начал понемногу спиваться. Новый брак не принес ему утешения. Он потакает бесчисленным капризам жены. К тому же любвеобильный Шеридан становится жертвой шантажа. Театр - на грани банкротства. Строительство нового здания вместо пришедшего в негодность обходится слишком дорого. Пожар театра окончательно разорил Шеридана. Доживал он свои дни в нищете, отказавшись, как всегда, принимать любую помощь от власть имущих, а с потерей места в парламенте оказался под постоянной угрозой долговой тюрьмы. Похоронили его зато в 'уголке поэтов' Вестминстерского аббатства.