ВАЛУЕВА Светлана

Родилась в Москве 24 октября 1966 года.
С 1978 по 1985 год - учеба в Московской средней художественной школе им. Томского при институте им. В.И.Сурикова.
С 1987 по 1993 год - учеба в МГХИ им. В.И.Сурикова.
1991 год - стажировка в Германии, в Штутгардской академии художеств, в классе профессора Шафрата.

В каких собраниях работы

Работы находятся в частных собраниях в Бельгии, Германии, Японии, США, Англии, Франции.

Участие в выставках, аукционах

1993 Персональная выставка. Центральный Дом художника. Москва;
1994-1995 Три персональных выставки. Центральный Дом художника. Москва;
1995 Выставки в Японии, в Германии;
1996 Написана коллекция работ для Государственного Академического Большого театра России для постоянной экспозиции в театре. Москва;
1997 Персональная выставка. Центральный Дом художника. Москва;
1997 Московская международная художественная ярмарка "АРТМАНЕЖ 97". Центральный выставочный зал "Манеж". Москва;
1998 Выставка в Японии. Кагосима;
1998 Выставка в галерее 'Альбатрос'. Москва.

Автор о себе

Я родилась 24 октября, наверное, это был самый обычный день, о котором и воспоминаний никаких не остается, разве что неприятная простуда да бесконечно моросящий дождь. Как после карнавала наступают будни со своей усталостью, грустью и болью, так и после долгих опьяняюще жарких летних дней приходит какое-то светлое успокоение, что-то вроде ностальгии по ушедшему. Это время пронизано поэзией, поэтому так неслучайны мои 'осенние' картины. Они рождаются как отражение моих чувств, они приходят в этот мир осенью, как пришла в него я. Сейчас уже и не вспомнить, когда началась моя страсть к 'модерну' - стилю в искусстве, появившемуся на рубеже 19 и 20 веков, но думаю, что я с рождения была обречена на эту любовь. Все, чем жил и дышал этот изящный, утонченный, воистину аристократический стиль, все в нем пронизывала какая-то щемящая грусть, некая эсте тика умирания, как напоминание о хрупкости и недолго вечности всего на этой Земле, будь то лето, молодость, чувство... Как это было похоже на мои осенние переживания, как близко стал мне 'декаданс' и, может быть, совсем неслучайно его отголоски в моих картинах, рожденных то же на рубеже веков...
Академическая школа и институт, в которых я проучилась целых 13 лет дали мне основу живописи и рисунка, но путь, с которого начинается художник, неизвестен ни кому. Ностальгия по возвышенно прекрасным временам заставляла меня постоянно оглядываться назад, в прошлое, во времена 'серебряного' века в России, называемого на Западе 'арново', 'югентстиль', 'либерти'. Именно там суждено было жить персонажам моих картин. Мои герои - это женщины, некоторые плод моего воображения, другие - реально существующие люди. Каждое новое лицо единственное и неповторимое - целый мир, который возникает в воображении и затем ложится на холст. Очень часто в моих картинах они живут в фантазийном мистическом мире в окружении странных форм, знаков и предметов, но для них этот мир вполне реален, они принимают его слишком серьезно. Моя первая коллекция называлась 'Зеркало модерна'. Двенадцать картин о любви, о жизни, о красоте. Прообразами моих героинь послужили три моих подруги - актриса, модельер и фотохудожник. Для работы с моделями мною были сшиты костюмы, сделано много предварительных рисунков и через шесть месяцев перед зрителями предстали мои дамы, но уже такие непохожие на них реальных, они утратили земные проблемы и современную деловитость, а, может быть, я заглянула в их духовные миры и они рассказали мне свои истории. По том была серия картин, посвященная весне и тайнам бытия, ее светлые яркие краски радовали глаз, это было лег кое радостное время, пролетевшее быстро и безвозвратно, оставив после себя радужные соцветия полотен... Почему я пишу женщинN Потому что мне это интересно, меня волнует красота, ее видоизменения, ее разнообразие, ее метаморфозы. Иногда это перламутр кожи, слоями покрывающий беспомощную бледность женской руки, мягкий матовый блеск плоти, просвечивающийся из-под желтого кадмия легким газом, легшим на обнаженное тело. Иногда ультрамарин ночного неба и белила звезд, порой, изумруд речной травы туманным утром в японском саду... капельки воды на осоке, сколько раз я видела это. Колонок тончайшим язычком прикасается к холсту, рождая иллюзорную влагу, нет, кисть не двигается по поверхности, она осторожно вторгается в пространство мира иного, она минует границу, существующую для всех. За этой тонкой гранью как у зеркала есть пространство и жизнь, я рассказываю о ней каждый день, о ее буднях и праздниках и о ее жителях-женщинах.