ШУЛЯТИКОВ Владимир Михайлович, фото, биография

Комментарии пользователей

Написать комментарий

виш для ШУЛЯТИКОВ Владимир Михайлович

Шулятиков, Владимир Михайлович (псевдонимы литературные - Б-ич, В. Ш., Д., Д-ъ, -ич М. М., Ш., Еpatо, Donnerwetter, псевдоним партийный -Донат) [30,IХ(12.Х).1872, Москва - 26.III(8.IV).1912, там же] - литературный критик, журналист, публицист, литературовед переводчик. Партийный деятель. Член РСДРП с середины 90-х гг. После окончания с серебряной медалью 1-й Мос-ковской гимназии в 1892 г. поступил на историко-филологический факультет Мос-ковского университета. В университете был один из организаторов Кружка люби-телей западно-европейской литературы, в котором сблизился с В.Брюсовым, В. Фриче, П. Коганом. По свидетельству друзей, один из первых, кто в начале 90-х принес в университет 'свежий воздух революции и учение Карла Маркса' (Архив АН СССР. Ф. 643. - Оп. 1.. - Д. 92) и 'до конца оставался верен социал-демократическому знамени' (Звезда. 1912. - ?24). Уже во время обучения и сразу после окончания курса в 1896 г. Ш. пробует свои силы и в качестве переводчика. В журнале 'Театрал' публикуются его переводы пьесы испанского драматурга Хосе Эчегарайн (1896. - ?55-90). Впо-следствии в печати появляются его переводы стихотворений Ады Негри, романов Бласко Ибаньеса, пьесы Б. Шоу. Обычно для перевода Ш. выбирал произведения ярко выраженного социального звучания. Имеются данные, что он знал 26 языков. Одновременно он выступает как критик (рецензия на пьесу В. Сарду - Театрал. - 1895. - ?48 и литературовед (статья 'Два благородных родственника', спорный вопрос шекспировской критики' - Театрал. - 1896. - ?86, 88). В этих ра-ботах Ш. Показал себя последователем культурно-исторической школы литерату-роведения.. В 1898-1899 гг. его рецензии и заметки появляются в библиографиче-ском отделе 'Русских ведомостей', а с 1900-1903 г. он публикует 'Критические этюды' в газете 'Курьер' и является ее ответственным секретарем. В эти годы Ш. ведет борьбу за марксистскую методологию литературоведческого анализа, выра-батывает принципы социально-генетического подхода к искусству, отвергает оце-ночную эстетику идеалистов, критикует механистичность последователей И. Тэна, демонстрирует 'недостаточность' народнических взглядов на литературный про-цесс, восстает против поверхностного усвоенного марксизма Е Соловьева-Андреевича. Работу в газете прерывают арест и ссылка - сначала в Тверь (1902 за-тем в Архангельскую губ. (1904-1905). Амнистия 1905 г. позволила Ш. вернуться к партийной работе. Он становится членом литературно- лекторской группы при МК РСДРП, пишет листовки, выступает с докладами в рабочих аудиториях. В годы революции и реакции он сотрудник большевистских изданий 'Борьба' (1905, 1907) 'Светоч' (1906), 'Рабочее знамя' (1908), 'Вестник труда', 'Рабочее дело', 'Про-летарий' (1909), 'Голос жизни', 'Наш путь'. (1910), 'Наше время' (1911), в кото-рых публикует статьи, посвященные профсоюзному движению, борьбе с оппорту-нистами всех мастей Последний раз Ш. был арестован в 1910 г. Умер от рака же-лудка. По признанию соратника был 'трогательнейшей фигурой... в нашей партии' (С к в о р ц о в, С т е о а н о в И. И. Из воспоминаний // На заре рабочего движения в Москве.- М.. 1919.- С. 112). За страстность в отстаивании марксист-ских взглядов получил прозвище 'философ-ортодокс' (К у р с к а я А. С. Пережи-тое.-М.,1965.-С.86). Переиздавая в 1918 г. стихотворения Ады Негри, переведенные Ш., В. Фриче писал, что необходимо восстановить в памяти 'имя товарища, всего себя отдавше-го бескорыстному н мужественному делу пролетарской революции' (Н е г р и Ада. Стихи.- М., 1918.- С. ХХV). И, может быть, частично и себя имел в виду критик, когда переводил следующие строчки итальянской поэтессы: И будешь ты биться пером и примером / За дальнего счастья грядущие дни, / И миру укажешь ты в су-мраке сером / Зари нарожденной огни'. Ш. был лично знаком с В. И. Лениным. В 1909 г. принял участие в совещании расширенной редакции газеты 'Пролетарий', проходившем в Париже под руково-дством Ленина и осудившем 'Каприйскую школу', возглавляемую А. Богдановым. На этом совещании Ш. занял ленинскую платформу, вынес отрицательное сужде-ние об отзовистской деятельности Богданова, отмежевался от идей богостроитель-ства. Однако на определенном этапе (1905-1910) находился под влиянием фило-софии Богданова, что отрицательным образом сказалось на его взглядах, получив-ших наиболее полное воплощение в книге 'Оправдание капитализма в западноев-ропейской философии' (М., 1908), сурово раскритикованной Лениным (Поли. собр. соч.- Т. 29.-С, 459-474). В ней Ш., отстаивая классовый подход к идеологии, доказывал, что вся буржуазная философия на протяжении всей истории была заня-та защитой эгоистических интересов господствующих классов, а 'все представле-ния буржуазии о мире и человеке' строились по образу н подобию ее промышлен-ных организаций (Оправдание капитализма в западноевропейской философии.- С. 150). Ш. проигнорировал участие других классов в создании надстройки. Та или иная философская система у Ш. оказывалась слепком с 'внутренней стороны капи-талистического предприятия, вследствие чего все философские понятия трактова-лись им как антитеза организующих верхов и исполнительных низов (Там же.- С, 7), а история философии строилась как параллель к развитию мануфактурного про-изводства. 'Опошление материализма', на которое указал В. И. Ленин (Поли. собр. соч.- Т. 29.- С. 474), безмерное упростительство отозвались и в литературно-критических статьях, написанных в эти годы: 'Новая сцена и новая драма' (Кризис театра.- М, 1908) и 'Неаристократическая аристократия' (Литературный рас-пад.- Пб.. 1909.- Кн. 2). В обеих статьях Ш. отнесся к произведению как набору символов, требующих расшифровки, чему должно способствовать возведение к 'общему 'материальному' источнику' (Неристократическая аристократия.- С. 243). Обнаружив у модернистов постоянное варьирование мотивов смерти, разру-шения, тьмы и сумасшествия, критик сделал вывод о проповеди 'сокращения' жизни, своеобразном неомальтузианстве Андреева, Арцыбашева, Сологуба и Гип-пиус. Эти теории вызваны, на его взгляд, тенденцией современного капиталистиче-ского производства к увольнению рабочих, изгнанию массы 'необученного' про-летариата из технически оснащенных цехов. Этим же объясняет Ш. и появление условного театра: требования экономики диктуют режиссеру уничтожение декора-ций, сведение реквизита к минимуму, уменьшение количества рабочих сцены. Этот взгляд резкой критике подверг А. Луначарский, увидев в нем не классо-вый метод в исследовании культуры, а 'своеобразную мизантропию, желающую во всех высоких мотивах видеть обман', радостно вскрывающую за 'показным идеа-лизмом' - низменную правду', 'корыстные' интересы господствующих классов (Л у к а ч а р с к и й А. В. Собр. соч.: В 8 т.- М., 1967.-Т. 7.-С. 187). Возникший же в модернистской литературе 'культ личности', презрение к 'толпе', гипертро-фия 'я' - это не что иное, как замаскированное требование высокой квалифика-ции для рабочего, которая может помочь ему занять достойное место в обществе, построенном на конкуренции. Идея 'культа талантов' прозвучала у Ш. уже в ста-тье о А. П. Чехове - 'Теоретик талантливой жизни' (Правда.- 1905.-?1), в ко-торой отрицание писателем мещанского прозябания, ненависть к пошлости тракто-вались как возвеличивание 'профессиональных способностей 'интеллигентного пролетариата', жаждущего обстановки, способствующей развитию его природных способностей. Мировоззрение писателя, по Ш., оказывалось великом замкнуто на производственных интересах той социальной группы, которую он представляет. В результате Чехов был причислен к 'лагерю современных идеалистов'. Такой вы-вод был сделан Ш. потому, что к этому времени он все современное искусство на-чал воспринимать как продукцию 'обанкротившихся интеллигентных ячеек' (Вос-становление разрушенной эстетики // Очерки реалистического мировоззрения.- М., 1904), оказавшихся несостоятельными в социальном смысле, неспособными к созданию собственной культуры и вынужденными поэтому обращаться к ранее ис-пользованным художественным приемам, в частности к романтизму. Реализм при таком подходе оставался детищем прошлого - эпохи разночинцев, впрямую уча-ствовавших в жизни, в 'борьбе за существование' и не прибегавших к 'возвы-шающим обманам', к 'выдумкам', чтобы облегчить себе столкновение с жестокой 'правдой жизни' а 'скрасить мгновение неизбежного конца' ( Там же.- С. 90). Все современное искусство в интерпретации Ш. оборачивалось искусством-игрой (Там же.- С 654). Таким образом, уже к моменту написания работы 'Восстанов-ление разрушенной эстетики', Ш. отказался от многих своих ценных наблюдений над художественными произведениями и литературным процессом в целом, кото-рые была сделаны им в первый период деятельности (1899- 1903), когда он пред-лагал 'отыскивать и выяснять до бесконечности сложные звенья, связующие худо-жественные образы и психологию писателя с многоразличными общественными ячейками'(Курьер.- 1902.- ? 42). Он не считал возможным все события духовной жизни ХIХ века выводить из 'бурных событий' 1789-1815 гг., как это делали многие его современника. Ш. подчеркивал, что литературные явления возникают в силу 'различных историче-ских причин и при определении их происхождения нельзя игнорировать целый ряд посредствующих звеньев как интеллектуального, так и социального порядка' (Рус-ские ведомости.- 1899.- ? 295). (Позже им оказалось пропущено как раз 'пси-хологическое звено', а исследование 'условия существования общественных яче-ек' он подменял изучением технологии и способа производства.) Именно тщатель-ное 'отыскивание' связующих 'звеньев' помогло ему не обмануться 'отражени-ем' общественно экономических отношений в 'идейных' романах Боборыкина н Вербицкой. Он сопротивлялся распространению в критике мнения, что на рубеже веков русская литература переживает упадок. Показателем подлинной идейной мощи русской литературы служили ему произведения Короленко, Вересаева, Се-рафимовича. Отличительной чертой 'новейшего реализма' рубежа веков (Курь-ер.- 1901.- ? 145) он считал усиление лирического начала, эмоциональное, а не право учительное воздействие на читателя, углубление психологического анализа. Ш. указал на особую роль времена в пьесах Чехова, подчеркнул значение обста-новки, приобретающей символический характер (Курьер.- 1901.-? 65, 70). В творчестве М. Горького Ш. услышал гимн... строительству жизни' и 'истинным строителем' назвал Данко (Курьер.- 1901.- ?236), отметив, однако, что ни на какую планомерную созидательную работу босяки не способны, они ограничива-ются только словесными выпадами в адрес мещан. Полемически заострена против народнической теории 'героя и толпы' ст. Ш. о Добролюбове (Курьер. 1901. ? 320) Сопоставляя идеи Добролюбова и Писарева, он отмечал что Писарев огрубил идеи Добролюбова, выдвинув на первый план 'сильную личность'. Вероятнее всего с опровержением некоторых положений эс-тетической теории Писарева связана и обширная работа Ш. 'Восстановление раз-рушенной эстетики'. Хотя прямым 'виновником' рождения 'нового искусства' Ш. объявил 'со-временное машинное производство и современное железоделательную промыш-ленность' (Курьер.-1900.- ? 322), борьба с декадентством шла у него по линии вы-явления социальных корней этого явления Во власти пессимистических настрое-ний оказались те общественные группы которые находятся 'вне... прогрессивного общественного развитиях (Курьер.- 1900.- ? 336). Одним из первых Ш. сумел распознать идеалистический 'крен' бывших соратников по марксизму - Н. Бер-дяева и С. Булгакова. В их обращений к религии он увидел отказ от материалисти-ческого понимания законов исторического развитая. Почувствовав нарастание ин-тереса к Достоевскому в их среде (Назад к Достоевскому // Курьер.- 1903.- ? 287), он противопоставил идеалистической интерпретации его творчестве социаль-но-генетическое обоснование противоречий мировоззрения писателя. Говоря о Ме-режковском и Гиппиус, он предостерег против упреков символистов в 'злостной мистификации', показав, что их колебания и двойственность миропонимания яв-ляются следствием занимаемого ими общественного положения - 'между адом ,,мещанского' застоя... и раем прогрессирующей 'живой' жизни' (Курьер.- 1903.-? 273). В отличие от некоторых критиков марксистской ориентации, Ш. не поддался широковещательным призывам Ницше о рождении сверхчеловека буду-щего а, хотя отметил антибуржуазный характер ницшеанской философии, сделал вывод о ее реакционности: антибуржуазный пафос Ницше перерастает в антидемо-кратизм, презренное к массе. Правда, в своей критической практике Ш. использо-вал взятый из ницшеанской философии термин 'культ страдания', который, одна-ко, у него оказывался тождественным понятию эксплуатации и притеснения наро-да. 'Неудержимое влечение к жизни', 'вера в светлое будущее человечества' (Ада Негри. Стихотворения.- С. VII ) отмеченные им в поэзии итальянской поэтессы явились, по его справедливому наблюдению свидетельством роста классового соз-нания пролетария, но источник его - 'культ страдания', который и вырабатывает сильных и жизнестойких людей. Тем же мотивом 'страдания' объединил он твор-чество Надсона, Мережковского, Минского, Бунина в исследовании 'Этапы но-вейшей лирики' ('Из истории новейшей русской литературы' - М., 1910), рас-сматриваемом Ш. как подготовительный этюд к 'безличной' истории литературы' (С. 199), которая будет служить идеологической иллюстрацией процесса сложения буржуазного обществах (С. 294) и о создании которой он мечтал. В самом конце жизни Ш вступал на путь преодоления 'вульгарного со-циологизаторства', начал осознавать значение писателя не только как выразителя классовых и групповых интересов, но и как художника, ценность которого не уменьшается несмотря на 'минусы его 'социальных символов веры' (Б л а с к о И б а н ь е с. Полн. собр. соч. (Вторжение) // Предисл. В. М. Шулятикова.-М., 1911.-Т. 1-С. 7). Противоречия литературно-критической деятельности Ш. отра-зили сложность становления социально-генетического метода в литературоведении на том этапе, когда отстаивание общественной функции произведений литературы происходило в борьба с концепциями имманентных закономерностей художест-венной специфики, когда указание на роль классов в происхождении литературы оборачивалось приравниванием содержания произведения к настроениям той или иной социальной группы. В последнее время наметился пересмотр однозначно от-рицательного отношения к философскому наследию Ш. было предложено даже от-казаться от бытовавшего долгое время термина 'шулятиковщина' (См. 'Философ-скне науки'.- 1985.-? 1) Соч.: Ада Негри. Стихотворения / Пер. с итал. и предисл. В. Шулятикова - М., 1900. Избр. лит.-критич. статьи Ред. с примеч. В. Гебель: Вступ. ст. В. Совсу-на.- М.: Л., 1929. Лит.: Д о б р ы к и н М. К. В. М. Шулятиков // Литература и марксизм.- 1930 -. Кн. 6, П л е х а н о в Г.В. Избр. философ, произв.- М.. 1957.-- т. 3; Г о р е л о в И. Е. Большевики в период реакции (1907-1910).- М., 1975; Воспитанники Московского университета - большевика ленинского поколения.- М, 1982: Со-ратники.- М., 1985: Горелов И. Партийный псевдоним - Донат // Аргументы и факты.- 1987.- ? 36; Сте п а н ов В. Н. Адресовано в Москву.- М., 1987, М и х а й л о в а М. В. Н. А. Добролюбов в марксистской критике начала ХХ века // 'Сте-зею правды к добра'. 150 лет со дня рождение Н. А. Добролюбова. Материалы Добролюбовских чтений и памятных дней на родине Н. А. Добролюбова.- Горь-кий, 1987.

виш для ШУЛЯТИКОВ Владимир Михайлович

Готовлю для издания все работы Шулятикова В.М.

виш для ШУЛЯТИКОВ Владимир Михайлович

Готовлю для издания все работы Шулятикова В.М.

Написать комментарий