МОРОЗЕВИЧ Александр

Родился 18 июля 1977 года в Москве

Чемпион и обладатель Кубка России 1998 г.
Гроссмейстер с 1995 г.

Профессиональный рейтинг на 1 июля 2001 г. - 2695
Рейтинг ФИДЕ на 1 июля 2001 г. - 2749


Александр Морозевич, пожалуй, самый загадочный шахматист современности. Его таинственности, пожалуй, мог бы позавидовать и сам старина-Фишер. Ученик известного московского тренера Юркова, Саша заблистал на шахматной сцене с ранней юности - уже в 15 лет, будучи еще никому неизвестным кандидатом в мастера, он едва не попал в межзональный турнир, опередив в отборе с десяток гроссмейстеров. Как потом скажет сам Морозевич, этот успех едва не сломал его шахматную карьеру. Еще не вполне сложившимся игроком, он попал в мясорубку сильных круговых турниров, где блестящие успехи чередовались у него с жуткими провалами. Но, кажется, никому из современной шахматной элиты не удавалось регулярно набирать в сильных круговиках под 100 процентов! А Морозевич может похвастаться победами: Ллойдс-банка (1994) - 9.5 из 10, Кишиневе (1998) - 8.5 из 9 и Памплоне (1999) - 8 из 9.

Сегодня Саша по праву занимает одну из верхних строчек мирового рейтинга и является постоянным участником супертурниров. Остается дожидаться только новых его побед. Однако в высшем шахматном обществе эти самые победы даются молодому москвичу нелегко. То, что играючи удавалось против противников с рейтингом даже за 2600, не так легко проходит в поединках с соперниками, чей коэффициэнт на сто пунктов выше.

Тем не менее, Александр остается одним из любимцев публики. Яркий тактический талант сочетается в нем с редким своеобразием в оценке позиции, отчего многие дебютные схемы Морозевича считавшиеся 'кривыми', в его умелых руках приобретали совсем иные оценки и приносят своему хозяину массу очков. Как ни странно, в последнее время, игра черными у Саши получается гораздо лучше, чем белыми - хотя в годы своей юности его считали жутким 'белоцветчиком'. Может быть оттого, что он постоянно ищет - и находит - рациональное зерно в старинных, давно забракованных схемах, а, нашедши, не боится их применять! Впрочем, иногда в своем стремлении к творчеству он перешагивает границу дозволенного, за что временами больно получает от сторонников классической линии: