ИВАН РОСТИСЛАВИЧ Берладник

Из рода Перемышльских и Галицких кн. Сын Ростислава Володаревича князь Звенигородский в 1129 - 1145 гг. Кн. Галицкий в 1145 г. + 1161 г.

***

После смерти отца Иван унаследовал город Звенигород (Галицкий), хотя, по-видимому, имел право на большее. Но дядя его, Владимирко Володаревич Галицкий был не из тех, кто готов делиться До времени Иван скрывал свое недовольство. Но в 1144 году Владимирко потерпел серьезное поражение от Всеволода Ольговича. Неудача Галицкого князя ободрила его внутренних врагов, приверженцев Ивана Ростиславича. Kогда зимою Владимирко отправился на охоту, жители Галича послали в Звенигород за Иваном и впустили его к себе в город. Владимиру услыхав об этом, пришел с дружиною к Галичу, бился с осажденными три недели и все не мог взять города, пока однажды ночью Иван не вздумал сделать вылазку. Он зашел слишком далеко от города и был отрезан от него Владимирковыми полками; потеряв много дружины, Иван пробился сквозь вражье войско и бросился к Дунаю, а оттуда степью бежал в Киев к Всеволоду. . С этого времени началась скитальческая жизнь Ивана. Он нашел убежище в молдавском городе Берладе, который, подобно Тмутаракани, был притоном всех беглецов, князей и простых людей. Из этих отчаянных отщепенцев Иван набрал дружину, с которой стал наниматься на службу к различным князьям. У современников он получил прозвание Берладника.

В 1146 году Берладник оказался в дружине у Святослава Ольговича. Пока Ольгович отбивался от врагов, Иван был верен ему, но когда князья Владимир и Изяслав Давыдовичи и Изяслав Мстиславич загнали его в вятичские леса, Берладник, взявший у Святослава 200 гривен серебра и 12 гривен золота, перешел к Ростиславу Мстиславичу Смоленскому. (Татищев сообщает, что он просто отобрал деньги у . Святослава.) В 1149 году Берладник был уже на службе у Юрия Долгорукого. Летописец сообщает, что суздальский князь послал его в Двинскую землю перехватить новгородцев, собиравших там дань. Но Ивану не удалось этого сделать - новгородцы отбились, причем было много павших с обеих сторон.

Несмотря на то, что Иван бежал далеко на север, галицкие князья продолжали искать его головы.

Когда Юрий окончательно утвердился в Киеве, он, нуждаясь в помощи своего зятя Ярослава Владимировича Галицкого, согласился выдать ему Берладника. Ивана схватили в Суздале и привели в оковах в Киев, где дожидались его послы от Ярослава с большой дружиной. Но духовенство выступило против этого предательского поступка; митрополит и все игумены сказали Юрию: "Грешно тебе, целовавши крест, держать Ивана в такой нужде, да еще теперь хочешь выдать его на убийство". Юрий послушался, не выдал Берладника галичанам, а отправил его назад в Суздаль в оковах. Но Изяслав Давыдович Черниговский, узнав, что Берладника везут опять в Суздаль, послал перехватить его по дороге и привезти к себе. По смерти Юрия, когда Изяслав занял его место в Киеве, Берладник остался здесь на свободе и имел полную возможность сноситься с недовольными галичанами. Легко понять, что Ярослав Галицкий не мог оставаться при этом спокойным: он начал искать двоюродного брата своего Ивана, говорит летописец, и в 1158 году подговорил всех князей русских, короля венгерского, польских князей, чтоб были ему помощниками на Ивана. Изяслав Давыдович продолжал защищать Берладника, и когда явились к нему послы почти всех русских князей, а также польских и венгерского короля с требованием выдать Берладника, ответил решительным отказом. Берладник, однако, испугался и бежал в степь, к половцам, занял с ними подунайские города, перехватил два галицких судна, взял много товара и начал преследовать галицких рыболовов. Собрав много половцев и присоединив к ним еще 6 000 берладников, таких же изгнанников-беглецов, как он сам, Иван пошел с ними в Галицкую область, захватил город Кучельмину и осадил Ушицу. Гарнизон Ярослава крепко бился из города, но смерды начали переходить на сторону Ивана; таких оказалось 300 человек. Половцы хотели взять город, но Иван не позволил, за что степняки озлобились на него и ушли.

Умер Иван в 1161 Году в Солуне. Летописец добавляет, что есть слух о смерти его от отравы.