КАРПОВИЧ Михаил Михайлович(Публицист, мемуарист, редактор нью-йоркского 'Нового Журнала'.)
Комментарии для КАРПОВИЧ Михаил Михайлович
Биография КАРПОВИЧ Михаил Михайлович
КАРПОВИЧ, МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ (1888-1959) - историк, публицист, мемуарист, редактор нью-йоркского 'Нового Журнала'. Историей увлекся, когда еще был гимназистом в Тифлисе. Тогда же примкнул к революционному движению, сблизился с эсэрами, пропагандировал их взгляды. В 1905 был арестован, сидел в Мцхетской крепости. Позднее о своих эсэровских увлечениях говорил: 'Несерьезно: по случайности'. В 1906 поступил в Московский университет, слушал лекции В.Ключевского, участвовал в семинарах Д.Петрашевского. В 1907-1908 посещал Сорбонну. В декабре 1907 познакомился с жившим тогда в Париже Осипом Мандельштамом, о котором много лет спустя написал воспоминания. В 1914 окончил Московский университет и был оставлен при кафедре истории. Тема его магистерской диссертации - "Александр I и Священный Союз". Работал в Историческом музее. В 1916 был мобилизован и направлен на службу в Военное министерство, исполнял обязанности секретаря Особого совещания земства. Весной 1917 прибыл в Вашингтон в качестве дипломатического секретаря российского посла Бахметева. Участвовал в Парижской конференции, разработавшей условия Версальского мира, входил в состав Политического совещания, отстаивавшего интересы России. Когда эмиграция еще верила, что от большевиков Россию спасет интервенция, Карпович прозорливо писал: 'Большевизм в России кончится только тогда, когда он будет изжит русским народом; это единственный путь, хотя бы для него нужны были десятилетия'.
Весной 1924 посольство в Вашингтоне закрылось. Карпович переезжает в Нью-Йорк, выступает с докладами. На жизнь зарабатывает книжной торговлей. В 1927 его пригласили в Гарвард, в самый престижный американский университет, где Карповичу предстояло проработать тридцать лет. В 1949-1954 он был деканом Славянского факультета. Читал лекции по курсу "Введение в историю России", по западно-европейской истории, по русской литературе ХIХ в. и разработал курс "История идейных течений в России", никогда в Америке не преподававшийся. Основные хронологические рамки "Истории идейных течений" - от Петра до сборника 'Вехи'. Карповича приглашали и в другие университеты. В начале тридцатых годов он некоторое время работал с историком А.А.Кизеветтером в Праге. В 1932 вышла на английском языке книга Карповича "Императорская Россия", по которой учились поколения американских студентов. В этой книге Карпович показывает, что в течение двухсот лет 'русский императорский режим проделал значительную эволюцию и подвергся большим переменам', что эти перемены были 'движением вперед, а не назад', что в начале ХХ века Россия бурно развивалась и что революция не была неизбежностью. Этот основанный на аналитическом и компаративистском подходе вывод совпадает с общей недетерминистической позицией Карповича-историка. 'По моему глубокому убеждению, - вспоминал его ученик Марк Раев, - компаративистский подход был самой отличительной и ценной чертой в его трактовке русской истории'.
Карпович был из числа немногих университетских профессоров, кто создал свою научную школу. Хорошо знавший его А.Ф.Керенский говорил о его 'исключительных способностях педагога: Когда Карповичу исполнилось 70 лет, двадцать семь выдающихся его учеников, ставших уже профессорами, поднесли ему сборник своих очерков: в знак преклонения, любви и благодарности' ('Новый Журнал', 58, 1959, с. 7).
Долгие годы Карпович был теснейшим образом связан с 'Новым Журналом' - сначала как автор, с 1943 как соредактор (вместе с Михаилом Цетлиным, заменив ушедшего с редакторской должности М.Алданова), а после смерти Цетлина стал главным редактором. При нем 'Новый Журнал' принял свой современный облик. 'Как редактор М.М. был, конечно незаменим, - вспоминал Р.Гуль. - И эта незаменимость не только в его большой интеллектуальной и духовной культуре, но и в душевных свойствах. Полная терпимость ко всякому мнению, если оно только серьезно и на подлинно культурном уровне: а потому всегда широкий диапозон сотрудников журнала'. Сам Карпович говорил о задачах ежеквартальника как об издании, в котором 'нет и не может быть места для отрицателей свободы и проповедников нетерпимости: Журнал наш представляет своим сотрудникам полную возможность высказывать самые разнообразные общественно-политические, философские и эстетические взгляды: памятуя о том, что поддержание культурной традиции и признание автономии культуры являются необходимым условием духовного здоровья и одним из могущественных средств в борьбе против тоталитарного варварства'.
В 'Новом Журнале' он опубликовал более семидесяти своих статей и рецензий. Писал он, в частности, о 'крупных людях', своих современниках. В статье о И.В.Гессене, политическом деятеле и издателе 22 томов "Архива русской революции", Карпович говорит о превращении русского либерализма из течения общественной мысли в организованную политическую силу и утверждает, что 'идея законности сама по себе еще не ведет ни к политическому либерализму, ни к конституционному демократизму'. В статье "П.Н.Милюков как историк", Карпович обосновывает свое стремление к 'историческому синтезу'. По его мнению, 'работы широко синтетического характера в исторической литературе наперечет'. В рецензии на сборник речей 'рыцаря законности' В.А.Маклакова Карпович разделяет его взгляд на назначение государства, состоящее в том, чтобы 'создавать для народа условия, в которых может процветать его свободная деятельность'. Рецензируя исторический роман М.А.Алданова "Истоки", Карпович отмечает, что история важна для этого писателя 'не сама по себе, а лишь поскольку она отражается на судьбе людей и в первую очередь людей 'неисторических'. И для самого Карповича 'суд над историей' важнее суда истории. Историческая оценка, считал он, неизбежно включает и моральное суждение. Те из историков, которые претендуют на полную объективность, 'такое суждение тоже выносят, только делают это контрабандным путем, часто сами того не сознавая'.
Важная часть наследия Карповича-публициста - его "Комментарии", печатавшиеся в 'Новом Журнале' с 1951 по 1958. В некоторых из "Комментариев" раскрываются взгляды Карповича на характер исторического процесса. В "Философии случая" он говорит о догматизме детерминистического подхода: разрушая детерминизм, мы открываем возможность для разумного вмешательства человека 'в слепой ход событий' - возможность сознательной борьбы со случайностью. Прикладной вывод из этой теоретической мысли состоит для Карповича в объединии гуманистических усилий против 'роста бесчеловечности в мире'. Тематический диапозон Комментариев широк. Это и проблемы национальностей в России, и российско-американские отношения, и роль эмиграции в сохранении культурного наследия. О круге тем могут дать понятие заголовки, встречающиеся в этих "Комментариях": Философия компромисса, Цена революции, Америка и ее союзники, О русском мессианстве, К спору о Достоевском, Проблема свободы творчества в советской России, Несколько мыслей об историческом романе, После Сталина:в России, После Сталина:на Западе, О трудностях западного мира, По поводу американских выборов, Эмиграция и политика.
Взгляды Карповича на эмиграцию охарактеризовал в 1959 А.Ф.Керенский: 'В условиях, в которых находится русская эмиграция, думал Карпович, для реальной политической борьбы, которая требует точного разделения борющихся партий, нет места. Ее задача другая: сохранить внутри себя основные религиозные, интеллектуальные и культурные ценности, выношенные русским народом за долгие столетия... Удержать эмиграцию на высоком культурно-духовном уровне, на котором уже стояла Россия перед войной 1914 года, сохранить в ней на будущее основы этой культуры, эту задачу и преследовал Карпович, и в этом была его служба России; и поэтому он занял в эмигрантской среде такое особое место' ('Новый Журнал', 58, 1959).
Труды Карповича на русском и английском языках публиковались в ряде изданий. Одна из наиболее представительных статей - исследование о двух направлениях русского либерализма в лице его вождей - В.Маклакова и П.Милюкова (в коллективном сборнике Changes and Continuity in the Russian Thought). Самому Карповичу ближе путь Маклакова, стремившегося усовершенствовать государственный строй, исходя из принципов либерализма и законности, из сбалансированного сочетания индивидуальных свобод и государственного правопорядка. Карпович был, по словам Р.Гуля, 'человеком, думающим независимо, широко, свободно'. В его исследовании взгляды Милюкова и Маклакова не противополагаются, а показаны как дополняющие друг друга. Он написал также главу о России в коллективном сборнике "Экономическая история Европы". Западник и либерал, он видел Россию как неотъемлемую часть Европы. Высоко оценивал русское культурное и церковное наследие, но подчеркивал не разделяющие, а объединяющие особенности этносов, создавших европейскую цивилизацию, и утверждал, что история Запада без включения в нее российской истории вообще не может быть понята.
Умер Карпович в Бостоне в 1959.
Комментарии пользователей
|
|
|