ДРОБЫШ Виктор Яковлевич

Имя Виктора Дробыша стало известно широкой публике только после его участия в "Фабрике звезд-3" в качестве одного из музыкальных продюсеров. Между тем песни Дробыша знает все без исключения население страны - это и дуэт "Любовь, которой больше нет", и песня Дианы Гурцкая "Нежная", и "Свет моей любви" Кристины Орбакайте и, конечно же, "Часики" Валерии.

- Виктор, вы сейчас самый таинственный композитор России - про вас мало что известно. Можете рассказать немного исторических сведений о себе?

- Я родился и вырос в Петербурге, учился в Римского-Корсакова, сначала в училище при консерватории, потом в консерватории. На волне распада группы "Земляне" я попал туда и остался с Игорем Романовым. Романов - это которого тетки любили.

- Он пел про траву у дома. У него еще была гитара с двумя грифами.

- Да. После этого сделали группу "Союз", играли рок. Кстати, это был яркий пример того, как можно испортить все дело, играя рок. К року нужно относиться бережно, серьезно. У нас не получилось. Потом я играл в группе "Санкт-Петербург" - "Очарована, околдована", "Русский, русский". Я там был уже композитором. Этого мне тоже было недостаточно. Потом я сделал группу, ее почему-то назвали "Пушкин", может быть, слышали.

- Да, слышал. Такой пафосный хард-рок.

- Это самая больная точка моей биографии. Я поехал в Германию, у меня там были друзья-продюсеры. Это был печальный опыт. Там были люди, которые вкладывали деньги. И они просто начали делать совсем не то, что надо, стали снимать клипы на песни, которые не надо было снимать. Там была одна реальная песня - "Мама". После этого я решил, что хватит, не надо ничего больше делать, и остался в Германии.

- В каком это было году?

- В 96-м. Я работал с артистами в Германии, с "Culture Beat", делал продакшн с Питером Ризом для "No Angels". Потихонечку, понемножку. В Финляндии получил "Золотую пластинку" - 15 тысяч экземпляров. Пойди, попробуй продать в Финляндии 15 тысяч на 4 миллиона жителей. Потом - стечение случайных обстоятельств. Я был на "Мидеме" - фестиваль, который проходит в Каннах. У меня друг - президент одной голландской компании. Мы как обычно сидели вечером - тусовки, массовки, выпивали. Я говорю: "Я русский". А человек говорит: "Как русский? А у меня контракт с Пугачевой". Они делали какой-то интернет-проект - у них ничего не получилось. Но он позвонил сюда в Москву и сказал: "Есть у вас такой Дробыш - супер-пупер. А вы что, его не знаете?" Алла мне назначила встречу. Я ей показал несколько песен, она у меня сразу же взяла "All My Love", которую Кристи пела на World Music Awards. Так все потихонечку и началось. Но так сама и не спела ни одной.

- По какому классу Вы учились в музыкальном училище?

- Фортепиано.

- Ваш композиторский талант - природный, не наученный?

- А я не знаю, как ему можно научиться.

- Кто первый из русских поп-звезд спел вашу песню?

- Пугачева несколько раз порывалась сама спеть, но почему-то у нее не получалось. Поэтому первую песню, которая у меня получилась на рынке, пришлось спеть Кристине - это "All My Love", потому что ее решили сделать на "Евровидении", когда поехал "Премьер-министр". Но это было уже и поздно, и, наверное, у нас не было шансов туда попасть, но мы об этом не знали.

- А эта песня выходила?

- Она потом вышла, мы ее записали на английском языке для "Евровидения", но не попали туда, и Кристина ее пела на World Music Awards. Потом мы сразу записали "Да-ди-дам". А потом появились дуэты, которые мне предложили сделать с Руссо. Я ходил, гонял в голове, пока не догонял до "Любовь, которой больше нет". Мне кажется, удачно получилась и "Боже мой". Но начал я с Кристи.

- Вы человек с таким классическим рок-культурным прошлым. У Вас нет никаких предубеждений против написания песен совершенно другого жанра?

- Хороший вопрос. Раньше, по молодости, был, наверное, глупее, считал, что попса, "Ласковый май" - это несерьезно. А мы, рокеры, - классные. На самом деле все это было тоже не так. И "Ласковый май" для меня на сегодняшний день такой же поделкой и остался. Но они все равно молодцы: они умудрились каким-то образом завоевать сердца людей. Я вам скажу очень важную вещь, никому еще не говорил: на самом деле в нашей стране попсы как таковой нет. Enigma - попса, No Angels - попса, Бритни Спирз - R'n'В-шная, но попса, Backstreet Boys - это попса, Агилера - тоже своего рода попса. А вся эта, которая у нас витает, это что угодно: цирк, лоходэнс, унца-унца - но это не попса. Я считаю, что до попсы еще надо дотянуть. Маккартни по-своему тоже попса. Но поп-музыка - это не лоходэнс, который у нас. А у нас все в кучу: если не рок, значит, все остальное попса. У нас на попсу может претендовать: Валерия, я считаю, получилась. "Свет твоей любви" у Кристины Орбакайте - это поп в хорошем понимании этого смысла, а не в обзывательном. С Валерией, кстати, было очень сложно. С ней нельзя было ошибиться, потому что все, что у нее было до этого, было очень круто. Надо было остаться на уровне.

- Вопрос про песню "Часики". Ее докрутили до совершенно неприличного состояния. Бывает, неудачная песня, не слушается. А бывает песня настолько удачная, что через три месяца опротивеет всей стране, невозможно ее слушать, потому что она достала. Вам жалко, когда так происходит?

- Это ладно, что она достала. А параллельно появляется еще другая проблема. Ко мне приходят артисты и хотят, чтобы я написал "Часики". Это совсем неприличная ситуация. С одной стороны, приятно, но ее загоняли. Ее даже "Профессор Лебединский" сделал, снял клип. Даже в "12 злобных зрителей" 11 проголосовали "за". Это редкий случай. Но он сделал просто сумасшедшую песню, назвал ее "Капельки". Про проститутку, которая отказалась от денег, с ума сошла. Но я видел реакцию народа, был на нескольких концертах Валерии. Взрослые люди, в шапках, снимают, встают, хлопают, поют вместе. Получилась такая "Трава у дома".