КОТЕЛ Нина Давидовна

1949 родилась в Киеве
1973 окончила Киевский Госудаpственный художественный институт (отделение графики)
1980 пеpеезд в Москву
с 1987 член СХ СССР

В каких собраниях работы

"Московская палитра", Москва
Центр современного искусства, Москва
Коллекция Великой Герцогини Люксембургской, Люксембург

Участие в выставках, аукционах


ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ВЫСТАВКИ
1991 Галерея "СТудия 20", Москва
1993 "В обpатном поpядке". Галеpея "Велта", Москва
"Безопасность". Галерея "СТудия 20", Москва
1994 "Путешествия". Галерея "СТудия 20", Москва
"Русский деликатес". Галерея "СТудия 20", Москва
1995 "Обрезки неба". Галерея "СТудия 20", Москва
"Ядовитые выбросы украшают ландшафт". Галерея "СТудия 20", Москва
"Ядовитые выбросы украшают ландшафт" (совместно с К. Гадаевым). ТV Галерея, Москва

ГРУППОВЫЕ ВЫСТАВКИ

1987 Выставка московских художников. СХ СССР, Москва
1988 Тpоицк, Московская обл.
1989 Гpафика. Центp художественной культуpы. Центральный дом художника, Москва
"Фоpма и обpаз". Сумы, Укpаина
1990 "Советский художественный авангаpд. 1920-1980 годы". Галерея "Московская палитpа". Минск
1990-91 "The Pyramid Show". Галерея "Московская палитpа". Сидней, Аделаида, Австралия
1991 "Доpоги твоpчества". Центp Малевича. Конотопский музей, Конотоп, Укpаина
"Современные художники - Малевичу". ГТГ, Москва
"АРТ МИФ 2". ("Имена"). Манеж, Москва
1992 "В центре мира". Томский областной художественный музей, Томск
"КККК". Центральный дом художника, Москва
"Знаете ли вы эти именаN". Raissa Galerie, Эpфуpт; Фpанкфуpт-на-Майне, Германия
"Hатюpмоpт конца XX века". Галерея "Московская палитpа". МАРХИ, Москва
1993 "Monumental Propaganda". ICA, Financial World Center, Нью-Йорк, США
"Национальные традиции и постмодернизм". ГТГ, Москва
"Индороссия" (совместно с В. Сальниковым). Лаборатория ЦСИ, Москва
1994 "Die Sonderkinderstube, Ядовитые деньги, Ясеновица" (совместно с В.Сальниковым). Мастерская визуальной антропологии. ЦСИ, Москва
"Бассейн "Москва" (выставка-акция). Бассейн "Москва", Москва
"Рисунки из России". Галерея "Московская палитра", Москва
"Das ewig Weibliche". Raissa Galerie, Эрфурт, Германия 1995 "Яблочный день". Галерея "Дар", Москва
Фестиваль искусств "КУК-АРТ". ТV Галерея. Царское Село
1996 "Галереи в Галерее". ГТГ, Москва
"Артотека", ГЦСИ. ЦДХ, Москва
"Новое берлинское художественное объединение", Немецкий культурный центр имени Гете. ЦДХ, Москва
"Калининград - Кенигсберг", 4-я международная биеннале станковой графики. Калининград
1997 "Кредо" (куратор Л.Кашук). Российский Фонд культуры, Москва
"Метаморфозы "тихой жизни" и мертвой природы. Предметная среда. Конец ХХ века" (куратор Л.Кашук). Российский Фонд культуры, Москва
"Пространства, спасаемые нами, подвластны воле и чувству" (куратор Н.Зарецкая). TV Галерея, Москва
"Колапссфера", TV Галерея. ЦСИ, Москва
"Реконструкция последнего проекта художника Андрея Благова" (акция; автор М.Перчихина, куратор Н.Палажченко). Галерея "Spider & Mouse", Москва
"Второй пункт". Культурный центр "Феникс", Москва
Международная художественная ярмарка "Арт-Манеж", TV Галерея, ГЦСИ. Манеж, Москва (каталог)
"Потешная битва" (куратор М.Виноградова), галерея "Navicula Artis". Николаевский дворец (Дворец Труда), Санкт-Петербург
1998 "Из зарисовок первых русских колонистов на Луне". Галерея "Юнион", Москва
Автор о себе

Я была счастливым ребенком. Прекрасное советское детство. Училась в элитарной художественной школе в Киеве. Республиканской; население на Украине как во Франции, а территория в три раза больше. Пятнадцать человек в классе, по сравнению с тремя десятками в обычной. Раннее профессиональное самосознание: я - художник. Биографии великих - образцы для подражания для меня и моих одноклассников. Особенно, Ван Гог. Его "Письма". "Жажда жизни" Ирвина Стоуна. Главные регуляторы поведения - высокие идеалы. Поэтому, наверное, я - навсегда аскет: и по сей день вся моя жизнь - в них. Люблю изображать незнакомые или никем еще нерисованные, а значит, странные, вещи. Кажется, я боюсь их, рисуя же - приручаю. Мне нравится наблюдать, как удивляются мои зрители, когда я показываю им то, мимо чего они всегда проходят не замечая. Сейчас рисую изменяющиеся предметы: облака, дымы, водопады. За ними можно наблюдать часами. Еще огонь и воду. Так смотрят телевизор, часто без определенной цели, а вовсе не потому, что что-то интересное показывают. Их можно снимать на видео неподвижной камерой со штатива в манере Уорхола. Тогда заметны не совсем отчетливые их движения, метаморфозы формы (пламени, дыма, струи, волны или облака), меняющееся освещение. Кусок времени в его реальной протяженности. Из которого изъяли обычную динамику нашего тела, нашего глаза. Так будто и тело, и взор наши пленили, а потом зафиксировали в одной позе, на одной вещи, в одной точке. И все это, даже загрязняющие воздух выбросы промышленных предприятий, превращаются в объекты созерцания, любования, предметы размышления. Эстетизированные, художественные объекты, как те, что мы видим на картинах немецких романтиков и Левитана. Кроме того, это пока единственное, что можно сделать отходами производства в России. Поэтому я назвала свою выставку "Ядовитые выбросы украшают ландшафт".

Критика

Когда мы говорим о живописи, то всегда рискуем впасть или в домыслы о замысле автора, или в насильственную интерпретацию сообщения, которое несет картина. Между двумя этими полюсами остается почти неуловимое пространство визуальности. Оно очень легко теряется, когда мы впадаем в "речь о живописи", но оно, возможно, и есть сама живопись. Нина Котел - художник, очень восприимчивый именно к этому пространству, в котором на первый план выходят законы зрения, а слово оказывается лишним. Здесь формируется иной язык, язык зрения, в основании которого лежат ощущения, по своей интенсивности уступающие смысловой агрессии слов. Нина Котел очень последовательна в стремлении показать вещь как видимую, а не как известную, знакомую, подручную. Для своих серий она выбирает очень простые предметы: разбитые блюдца, яблоки, гантели, очки, ножи, балетные тапочки, занавески... Эти предметы столь хорошо знакомы, что фактически уже потеряли для нас свой визуальный облик, слились со своим именем и назначением. Нина Котел умеет так настроить свой глаз, что изображаемый ею предмет на мгновение теряет те связи с миром, которые до того казались вполне естественными. Глядя на эти картины, мы в какой-то миг должны узнать вещь, которую узнавать разучились. Именно в этот момент вступает в свои права язык визуального, именно в этот момент существует живопись Нины Котел.
Чтобы достичь подобного эффекта, приходится от многого отказаться. Так, вводится запрет на изображение не только человеческого лица, тела, но и на всякое возможное отношение изображаемых объектов к сфере человеческого. Кажущаяся простота и даже неброскость многих работ Нины Котел именно в том, что она следует за видимым, налагая неявный запрет на воображение, фантазию, на всякую содержательность изображения. Она всякий раз вводит целый комплекс деформаций вещи (обычно это - увеличение, композиционные смещения в сериях, вторжения пустого пространства, нарочитая незавершенность, эскизность), которые призваны дезориентировать глаз, лишить зрителя точки зрения на предмет. Подобному рисунку предшествует тщательная настройка оптики художника, поиск такого состояния, в котором вещь откроется в своей видимости. И когда мы сталкиваемся с минимизацией изобразительных, живописных средств, с отказом от детализации, неминуемо отдающей вещь рассматриванию, то здесь как раз проявляется сила отрицания, открывающая нам некоторый чистый графизм вещи, когда рука художника ведома лишь одним проводником - зрением.
Но что это значит: следовать за зрениемN Живопись в наращивании изобразительных эффектов пришла к тому, что потеряла границы видимого. Видимое, воображаемое и изображенное перестали различаться. Такая экспансия зрения привела к безостановочному поиску того, что еще не было изображено (читай - еще не было видимо). Но всегда были художники, которые ощущали, что видимость диктует не глаз, а вещь. Глаз настолько сильно связан с человеческой познавательной способностью, что очень многое додумывает, вчитывает, воображает. Когда Поль Валери писал, что в своих попытках увидеть видимое художники забывают о главном, о том, чтобы не видеть невидимое, он фактически призывал приостановить активность глаза, чтобы мир вокруг предстал без тех правил чтения, которые глаз освоил настолько хорошо, что перестал их замечать. Нина Котел вводит в свои работы зрение именно как способ обнаружить несовместимость видимого и представимого, а настройка оптики - всего лишь поиск той точки спокойствия глаза, когда вещи начинают жить по иному закону, когда удается изобразить их так, что самим своим видом они отрицают налаженные связи, в которые их включил человек. Вещь остается наедине с собой, и зритель оказывается не в силах выдержать такое самоустранение. Он быстро приводит свой зрительный аппарат в порядок, но остается ощущение, что вещь в какой-то момент была неразложима, цельна и бессмысленна - как буква, которая еще не вошла ни в одно из слов, ни в один из алфавитов.

О.Аронсон