Франсуа Доминик Туссен родился в западной части
Гаити, принадлежавшей Франции (восточная же половина острова, который до 1804 года носил название Санто-Доминго, подчинялась Испании). Чернокожий младенец стал рабом владельца поместья Бреда. Шли годы. Смышленый мальчик, при-жившийся в доме хозяина, в отличие от других невольников, не гнул спину с утра до вечера на плантациях. Несколько лет он был возницей у своего господина, а затем управляющим имением. Это привилегированное положение позволило ему научиться читать,
писать, считать и даже освоить
лечение травами. Вполне в духе того времени к его фамилии добавилось слово 'Бреда'.
В 1776 году ему удалось обрести свободу. Женившись на мулатке, Туссен сам превратился в рабовладельца, арендовав у тестя 15 гектаров земли вместе с 12 рабами. От первого, а затем и второго брака у него было трое детей. Самым известным из них станет младший сын Исаак, опубликовавший мемуары отца.
О Туссене Бреда, возможно, так никогда и не вспомнила бы
История, не разразись на
Гаити революция рабов. В конце XVIII века там проживали 452 тыс. негров-невольников, 50 тыс. белых и 42 тыс. свободных негров и мулатов. В ту пору это была самая богатая колония Франции, существовавшая в основном за счет тяжелейшего труда рабов.
Еще древние римляне заметили: 'Сколько рабов - столько врагов'. В августе 1791 года терпению изнуренных
гаитян пришел конец. Взрыв ненависти потряс всю колонию. За полтора месяца было уничтожено более тысячи французов и выведено из строя 200 из 288 сахарных и 1200 из 2009 кофейных плантаций. Незамедлительно последовала жестокая расправа: 10 тыс. рабов были повешены на деревьях в самых людных местах. Так началась революция.
Невольники возлагали большие надежды на революционную Францию, ожидая отмены рабства. Однако Конвент не решился на этот шаг. И богатые плантаторы острова, желая лю-бой ценой покончить с 'черной угрозой', обратились к правительству Великобритании с просьбой прислать на остров свои войска. Так в 1793 году в ряде западных районов
Гаити появились солдаты английского экспедиционного корпуса. В том же году Франция оказалась в состоянии
войны с Великобританией и Испанией, что, естественно, не могло не отразиться на событиях в
Гаити.
В 1793 году рабам уже удалось собрать довольно внушительную
армию во главе с Жаном
Франсуа. Его заместителями были Дессалин, Кристоф и Туссен. Испанское командование намеревалось использовать это войско в собственных интересах, снабдив его оружием, боеприпасами и пообещав в случае победы отменить рабство. Ка-кое-то время Туссен и его сподвижники принимали участие в боях на стороне Испании. Однако власти колониальной империи, которая жила исключительно за счет невольничьего труда, и не думали держать данное слово.
Установление якобинской диктатуры во Франции ускорило отмену рабства в ее колониях, о чем революционное правительство и объявило 4 февраля 1794 года. Теперь ситуация в корне изменилась. Богатые плантаторы, не заинтересованные в выполнении этого декрета, возлагали надежды главным образом на Англию и в какой-то мере на Испанию. Получалось, что рабы, воевавшие на стороне последней, поддерживали рабовладельцев. Осознав это, Туссен решил порвать с испанцами, верным союзником которых остался Жан
Франсуа.
После тайных переговоров с генералом Лаво в мае 1794 года Туссен перешел во французскую
армию и получил звание бригадного генерала. Казалось бы не слишком ли щедра революция на эполеты? Но следует иметь в виду, что к этому времени Туссен уже успел проявить себя как один из самых способных чернокожих командиров, одержавший несколько ярких побед. К его фамилии восторженные почитатели добавили прозвище Лувертюр - тот, который открывает. Таким он и был известен своим собратьям, каждый раз 'открывая', начиная новое дело, новое сражение. Отныне и навсегда: и в самые звездные мгновения триумфа, и в минуты безысходного отчаяния он будет для всех и прежде всего для
Истории только
Туссен-Лувертюром.
За ним последовали многие из бывших товарищей по оружию. Его
армия росла день ото дня, постепенно становясь решающей силой на острове. И вот уже кадровые английские и испанские части терпят от вчерашних невольников одно поражение за другим. В 1795 году испанские, а в 1798 году и английские войска вынуждены были покинуть
Гаити. Кстати, вся эта авантюра обошлась туманному Альбиону в 45 тыс. жизней и более чем в 20 млн. фунтов стерлингов.
По Базельскому миру 1795 года весь остров перешел под юрисдикцию Франции. Фактически хозяином на нем стал
Туссен-Лувертюр, назначенный в 1797 году французским правительством главнокомандующим вооруженными силами острова. Правда, бои еще продолжались и только в 1800 году удалось окончательно разгромить военные части, служившие крупным плантаторам.
Стремясь к независимости, Туссен решил заменить французское законодательство своим собственным. Для этого были проведены выборы в Учредительное собрание, в котором каждый из пяти департаментов острова был представлен десятью депутатами (шесть белых, три мулата и один негр). Вскоре последовали первые декреты. В начале 1801 году было отменено рабство на всей территории
Гаити. В июле того же года провозглашена конституция. В ней формально признавалась колониальная зависимость от Франции, но на деле это был основной закон практически суверенного
государства. Его пожизненным главой стал
Туссен-Лувертюр, имевший
право назначать своего наследника.
В письмах к Наполеону Бонапарту новоиспеченный правитель скромно называл себя лишь 'первым среди негров' и не ставил открыто вопрос о независимости. А первый консул не затруднял себя ответами, думая, что перемены на
Гаити носят временный характер.
Однако
Туссен-Лувертюр все больше и больше превращался во властителя без четких прав и обязанностей. Нельзя сказать, что успехи последних лет вскружили ему голову, но в чем-то он несомненно напоминал того петуха, который считал, что Солнце всходит только затем, чтобы послушать его пение. То ли ради самоутверждения, то ли потакая собственному тщеславию, Туссен окружил себя роскошью. Теперь в его богатом доме слуги носили только европейское платье, кушанья подавали только на золотой посуде, а готовить их допускались только повара из Франции.
Сам он любил очень яркую одежду: голубой мундир с роскошными, отделанными золотом эполетами и галунами, большую красную накидку, треуголку с красными перьями и высокие сапоги. Европейцам такой повседневный наряд, быть может, показался бы несколько карикатурным, но большинство чернокожего населения это нисколько не шокировало.
Туссен-Лувертюр не только пользовался у соотечественников популярностью, но во многом даже стал образцом для подражания. Пожалуй, лишь в
интимной жизни, которая была крайне беспорядочной, чернокожий вождь бесцеремонно преступал границы дозволенного.
Самые серьезные трудности ожидали
гаитян в области экономики. За десять лет
войны остров покинули многие крупные плантаторы, управляющие имений, церковнослужители, разорились мелкие и средние земледельцы, рабы ушли в повстанческую
армию. Вести хозяйство стало некому. Экономические показатели уменьшились в десятки раз, почти полностью прекратилась торговля с Европой. К тому же во главе страны встали люди, лишенные и опыта управления, и образования, и авторитета на международной арене. Помощи ждать было неоткуда. В этих условиях
Туссен-Лувертюр начал осуществлять собственную экономическую
программу. В ней были весьма неожиданные, оригинальные моменты.
Один из его декретов гласил, что всем покинувшим страну плантаторам вернут их земельные угодья, но без рабов. В то же время все негритянское население было разделено на тех, кто должен служить в
армии, и тех, кому пять лет предназначалось отрабатывать поденщиком на плантациях. В результате хозяев поместий возмущало то, что им возвращали землю без рабов, а вчерашние невольники восприняли пятилетнюю принудиловку чуть ли не как восстановление рабства. Часть
гаитян предпочли или бродяжничать, или уйти в горы и с оружием в руках бороться - теперь уже против своего недавнего кумира. Несколько таких очагов сопротивления были подавлены войсками
Туссен-Лувертюра. Тем не менее благодаря его
программе в экономике острова наметились положительные перемены. Однако военная агрессия со стороны Франции перечеркнула все планы.
Хотя Наполеон не отвечал на письма Туссена, это не означало, что он смирился с потерей колонии. В начале XIX века Франция стремилась упрочить свое положение в Карибском бассейне и в Северной Америке, и в этих проектах
Гаити отводилось едва ли не главное место.
Четырнадцатого декабря 1801 года шурин Наполеона генерал Виктор Эммануэль Леклерк во главе флотилии из 86 кораблей, на борту которых были 21900 французских солдат, взял курс на
Гаити. В инструкциях, полученных от
знаменитого родственника, говорилось: '...Когда вы нейтрализуете Туссена, Дессалина и других бандитов и все негры будут разоружены, высылайте на континент негров и мулатов, участвовавших в общественных
конфликтах... Освободите нас от этих просвещенных африканцев. Мы не желаем ничего другого'.
Двадцать девятого января 1802 года корабли пристали к берегам
Гаити.
Туссен-Лувертюр имел в своем распоряжении 15 тыс. пехотинцев и 2 тыс. кавалеристов. Казалось бы у французского генерала были все основания надеяться на успех: вверенные ему солдаты уже прошли горнило военных испытаний в Италии и Египте. Неоднократно побеждавшие соперника, они даже
психологически были настроены на триумфальный марш по небольшому острову. Леклерк разделил свою
армию на шесть частей, которые, двигаясь из разных пунктов, должны были прочесать территорию и выполнить инструкции Наполеона. У французов сразу же появились и союзники: все в недавнем прошлом недовольные
Туссен-Лувертюром собственники.
Тем не менее
Туссен-Лувертюр и его сподвижники, перейдя к партизанской
войне и тактике выжженной земли, нанесли французам несколько чувствительных поражений. Особенно успешно шли дела у самого Туссена и Дессалина. Но после предательства близких ему людей Туссен почувствовал, как трудно будет выйти победителем в этой
войне. И, действительно, было от чего впасть в отчаяние: родной брат Пол, управлявший некогда испанской частью острова, позволил беспрепятственно высадиться там войскам Леклерка; вместе со своими отрядами перешли на сторону противника генералы Кристоф и Маурепас. Подкуп стал едва ли не главным оружием французов.
После того как сдался самый надежный из помощников, дотоле несгибаемый Жан Жак Дессалин, Туссен 5 мая 1802 года принял предложение Леклерка о перемирии. Это было равносильно капитуляции. Остров перешел под контроль оккупационных войск, а чернокожий вождь удалился в одно из своих поместий, что скорее напоминало домашний арест. Он был под постоянным наблюдением агентов французского командующего, а вскоре его обвинили в сколачивании партизанских групп и создании личной вооруженной охраны.
Двадцатого мая 1802 года Туссен пережил едва ли не самый страшный удар: на основании декрета Наполеона, во всех французских колониях, в том числе и на
Гаити, было восстановлено рабство. На продолжение борьбы уже не было ни сил, ни возможностей.
Шестого июня 1802 года Леклерк написал Наполеону, что приказал арестовать Туссена. Это сделали обманным, подлым путем: доверчивого борца за независимость пригласили во французский штаб якобы для решения 'некоторых вопросов'. Это был его последний день свободы. Вскоре
Туссен-Лувертюра вместе с семьей выслали во Францию, где он и скончался в заточении в апреле 1803 года.
Однако торжество французских оккупационных войск было недолгим. В день ареста
Туссен-Лувертюр произнес пророческие слова: 'Вы уничтожили древо свободы в Санто-Доминго, но его корни скоро прорастут'. Логика борьбы в конце концов сплотила тех, кто начинал революцию вместе с ним. После того как в ноябре 1802 года скончался от желтой лихорадки Леклерк, французские войска стали в 1803 году вынуждены были покинуть остров.
День 1 января 1804 года ознаменовал рождение первой независимой республики в Латинской Америке,
история создания которой неразрывно связана с именем
Туссен-Лувертюра.
