КАРАВАКК Людовик

Людовик Каравакк (1684-1754). В 1715 году в Париже Иван Лефорт, уполномоченный Петром 1, заключил с 'флоренским мастером' Растрелли, 'парижским мастером' Леблоном и 'марсельским мастером' Каравакком контракты, в которых оговаривались условия и формы их художественной деятельности в новом для них краю-России. 'Поднятая на дыбы' могучим венценосным всадником, она переживала эпоху коренной перестройки всех областей государственной и общественной жизни. В сфере культуры 'деяния' Петра поражали размахом, тотальностью и педантизмом. Открытие учебных заведений по образцу западных соседствовало с указом об обязательном ношении европейского платья, утверждение гражданского алфавита-со строительством столицы по специальному плану, написание живописной серии 'всешутейшего и всепьянейшего собора' - с украшением Летнего сада в Петербурге итальянской скульптурой.

Для всех этих самых разнообразных начинаний и мероприятий требовались в большом количестве знающие опытные специалисты. Стремясь удовлетворить острую потребность страны в квалифицированных кадрах, Петр 1 отправлял за границу молодых мастеров для завершения образования и выписывал в Россию 'добрых мастеров'-иностранцев, обязывая их обучать русских мастеров. Так оказался у нас и Людовик Каравакк, привлекший внимание русского представителя своим искусством миниатюрной живописи.

Однако в Петербурге он работает, пожалуй, менее всего как миниатюрист. Каравакк берет 'на свидетельствование' приехавших из-за границы русских художников, руководит живописной 'командой', занимающейся росписью дворцовых помещений, пишет 'Полтавскую баталию' в Петергофе, расписывает триумфальные арки и даже мебель, делает рисунки для платьев придворных дам и Триумфальной колонны Растрелли-старшего. И, конечно, пишет множество портретов, так что современнику приходится признать: 'все стены в Петербурге кишели ими'.

'Он хотел быть универсальным художником',- раздраженно заметил в своих записках о русской живописи тогдашний директор Художественного департамента при Академии наук Якоб Штелин. Безусловно как мастер Каравакк был фигурой не самой первой величины и своей художественной славой не мог сравниться с такими приезжими знаменитостями, как Л. Токке, Ж.-М. Наттье, П. Ротари. Его кипучую деятельность в самых разных сферах трудно приписать неуемному художественному темпераменту (такого у него и не было), она стала следствием сопряжения самых разнородных интересов, сил и причин: нехватки специальных кадров, тщеславия живописца, оказавшегося вдруг в центре внимания, возможности разбогатеть, нечаянно открывшегося ему огромного поля деятельности и т. д. Так или иначе свой след в истории русского искусства XVIII века Каравакк оставил, и прежде всего благодаря портретам.

По приезде в Петербург он исполнил несколько портретов детей Петра 1: 'Петенька-шишечка' (1716), парное изображение 'Анна и Елизавета' (1717), 'Наталья Петровна' (1722). Здесь он демонстрирует все стилистические приметы раннего французского рококо: изящное недетское кокетство образов, легкость и свободу живописной манеры, мифологический декор.

В портрете цесаревен серебристо-белый общий тон, бледные желтые, зеленоватые, красноватые оттенки создают изысканную колористическую гамму. В изображении Петра Алексеевича и Натальи Алексеевны-внуков Петра,-Каравакк прибегает к излюбленному приему мифологического олицетворения: Петр представлен им в виде Аполлона с лирой, Наталья- Дианой с серебристым серпом на голове. А маленькую Елизавету художник пишет полуобнаженной в виде Флоры. Эти портреты-причудливые и по-своему уникальные образцы рокайльного детского портрета в живописи первой четверти XVIII века. Лучшие черты детских портретов Каравакка развил и обогатил в своем творчестве его наиболее талантливый ученик И. Я. Вишняков.

В 1722 году художник исполнил погрудный портрет Петра 1 в гвардейском мундире. Образ великого государственного деятеля даже в таком камерном изображении привлекает строгим возвышенным строем и убедительной достоверностью. Недаром позже он послужил М.-А. Колло-автору головы 'Медного всадника' - важнейшим иконографическим материалом.

Каравакк и после смерти Петра не оставался не у дел-он пишет всех хозяев российского престола времен междуцарствия, а затем становится любимым художником Елизаветы Петровны. Достаточно сказать, что в течение лишь одного года (1744-1745) она заказала Каравакку исполнить четырнадцать ее портретов для пересылки иностранным державам. По инициативе Елизаветы в том же 1745-м французский художник пишет портрет пятнадцатилетней юной великой княжны Екатерины. Бледная, в скромном темном платье, опушенном мехом, в подаренной Елизаветой диадеме, она представлена бедной немецкой принцессой, только что приехавшей в Россию. Но сдерживаемая острота ума и целеустремленность характера прочитываются в этом скромном облике, недаром в ту пору она писала свой литературный автопортрет 'Изображение философа 15 лет', где, кстати, упоминает и портрет Каравакка, находя его 'необыкновенно похожим'.

В хлопотливой художественной деятельности 'марсельского мастера' нельзя не отметить его настойчивого стремления организовать в С.-Петербурге 'Академию живописного художества, какая учреждена в Париже'. С этим проектом он обращается к Петру 1 в 1723 году, затем к Екатерине 1, Петру II. Наконец при Анне Иоанновне дело как будто сдвигается с мертвой точки: в 1730 году последовал указ об 'Академии ремесел', и сам Каравакк назначается 'Живописной науки профессором', но благодаря проискам недоброжелателей указ пропадает и-'сие весьма государству полезное дело в забвении осталось'. Не оставлял своих попыток Каравакк и в царствование Елизаветы Петровны. Ему не довелось дожить до учреждения долгожданной Академии художеств, но многие конкретные разделы его проекта были реализованы в ней и послужили ко славе русского искусства.