БРАЙТНЕР Пауль

Родился 5 сентября 1951 года.
Страна Германия.
Амплуа защитник, полузащитник
Клубы: ЕСВ Фрайлассинг (1961-1970), Бавария Мюнхен (1970-1974, 1979-1983), Айнтрахт Брайншвейг (все Германия)(1977-1978), Реал Мадрид (Испания)(1974-1977).
Всего в D-1 провел 369 матчей, забил 103 гола, в т.ч. в бундеслиге провел 282 матча, забил 93 гола.
Титулы: Чемпион мира 1974, Вице-чемпион мира 1982, Чемпион Европы 1972, Победитель Кубка чемпионов 1974, Финалист Кубка чемпионов 1982, Чемпион ФРГ 1972, 1973, 1974, 1980, 1981, Чемпион Испании 1975, Обладатель Кубка ФРГ 1971, 1982, Обладатель Кубка Испании 1975, Лучший футболист ФРГ 1982.
В еврокубках провел 55 матчей, забил 15 голов.
Сборная 1971-1982: Провел 48 матчей, забил 10 голов.

К 22 ГОДАМ ВЫИГРАЛ ВСЕ, ЧТО МОЖНО

Шевелюра, которую он отрастил в молодости, - несусветных размеров курчавая шапка с не менее внушительными баками - отдавала какой-то карикатурностью. Жаль, что Брайтнер не видел популярный в то время советский мультфильм про льва Бонифация. Он узнал бы в главном персонаже мультика самого себя. Правда, это касается лишь внешних данных. Добродушный характер Бонифация был полной противоположностью ершистой и склочной натуре Пауля.

Потом он перестал не только стричься, но и бриться, и в конце 70-х - начале 80-х со своей окладистой бородой сильно напоминал другого литературного героя - Робинзона Крузо. Тут сходство уже не ограничивалось внешностью: Брайтнеру не был чужд дух отшельничества.

Сейчас, когда Пауль едва-едва перешагнул порог пятидесятилетия (юбилей он отметил в сентябре), некогда буйный волосяной покров, окаймляющий его сильно состарившееся лицо, изрядно поувял и посеребрился. Но народная память сохранила его таким, каким он был в лучшие годы: один из самых популярных шлягеров, ныне распеваемых в Германии, называется Der Afro von Paul Breitner (глядя на этого "Бонифация", действительно кажется, что без африканской крови здесь не обошлось).

Детство Пауля было разделено примерно пополам между двумя соседними баварскими городками - Кольбермоором и Фрайлассингом. В первом он появился на свет и играл в футбол с 6-летнего возраста до 10-летнего, во втором - продолжил футбольное образование уже под началом своего отца, по профессии бухгалтера. Отец обучал его премудростям игры вплоть до перехода Пауля в "Баварию" в 1970 году.

Его переход из глухой провинции в звездный клуб не был таким внезапным и головокружительным, как это может показаться. Брайтнер достаточно долго находился на виду у селекционеров, с 17 лет представлял Германию на юношеском уровне (сыграл 16 матчей). Его напарником по юношеской сборной был Ули Хенесс, и их обоих Удо Латтек привел в "Баварию" летом 1970-го. Беккенбауэр, Мюллер и Майер только что вернулись из Мексики с бронзовым загаром и бронзовыми же медалями мирового чемпионата. Пару юниоров смело, с ходу ввели в основной состав к героям Мундиаля, и от этого компания стала еще сильнее.

"Бавария" составила костяк победной сборной Германии на Евро-72, и 20-летний Брайтнер, дебютировавший в ней годом ранее, был далеко не последним по важности элементом команды, равной которой по силе в истории немецкого футбола не было ни до ни после.

Карьера Пауля разворачивалась, как в сказке: в 22 года он уже стал трехкратным чемпионом Германии, побеждал и в национальном Кубке, и в Кубке чемпионов. А летом 1974-го к золотой медали чемпионата Европы добавил аналогичную мировую награду. Все, чего только можно было пожелать, упало к его ногам, когда ему было всего лишь 22.

На чемпионате мира-74 Брайтнер забил три мяча, хотя его позиция левого защитника меньше всего подходила для забивания голов. Его гол в ворота чилийцев, единственный в матче, стал подлинным шедевром - мощнейший удар с правой с 30 метров в самую "паутину". Если бы определялся лучший гол турнира, этот фантастический мяч, скорее всего, занял бы первое место.

ПРАВДОРУБ

С самых юных лет Брайтнер взял за правило шокировать публику своими высказываниями - прямыми и колкими. "То, что каждый из нас знает, но не решается произнести вслух, обязательно соскочит с языка Пауля", - сказал как-то один из его напарников.

Брайтнер увлекался литературой маоистского толка, его любимым чтивом в молодости была китайская коммунистическая газета "Пекин-Рундшау" на немецком языке. "Я восхищаюсь Мао, - говорил он. - Когда один человек выдает каждому из миллиарда своих сограждан по горсти риса в день и весь миллиард доволен, это не может не восхищать". После таких признаний к нему приклеились клички "Маоист" и "Красный Пауль". В 1973 году "Нью-Йорк Таймс" назвала его ни много ни мало "символом альтернативной немецкой культуры".

"Красный Пауль" продолжал рубить "правду-матку". Журналисты гурьбой ходили за ним и записывали в блокноты его высказывания, к примеру, такие:
"Мы, игроки бундеслиги, - гладиаторы нашего времени";
"Франц Беккенбауэр или даже я - всего лишь маленькие огоньки в беспросветной темени капиталистического общества";
"Торговля игроками, выплачивание за них трансферной стоимости - аморальна и противоречит основным правам человека и его сути";
"Пока я хорош, я могу позволить себе все";
"Бавария" - дрянная командишка. Здесь никто не умеет по-настоящему справлять праздники!"

Можно понять руководителей "Баварии": такого "правдоруба" терпеть долго было невозможно. Уже в 1973 году президент "Баварии" Вилли Нойдеккер порывался продать Пауля. "Еще немного - и у нас в команде воцарятся те же нравы, какие царят в институтских общежитиях", - говорил он.

"Маоист" продержался еще год, но потом неизбежное свершилось: он был продан за 1,4 миллиона марок в мадридский "Реал". На прощанье он показал "дрянной командишке", как нужно гулять, накрыв стол в мюнхенском ресторане "Четыре времени года". Приглашены были все, кроме Нойдеккера.

Без участия Брайтнера не обходился ни один конфликт, он охотно шел на обострения и был склонен примерять на себя образ мученика. Особенно показательно было его поведение во время конфликта игроков сборной с чиновниками Немецкого футбольного союза по поводу премий за победу на чемпионате мира. Переговоры проходили на тренировочной базе в Маленте, посредником выступал бундестренер Хельмут Шен.

Стороны долго не могли договориться. Сначала чиновники предложили по 30 тысяч марок на рыло, потом подняли до 50 тысяч. Потом сказали: "Хорошо, наше последнее слово - 60 тысяч". Игроки продолжали упорствовать.

Вот что рассказывает Франц Беккенбауэр: "В какой-то момент Шен потерял терпение. После очередного разговора с чиновниками он выбежал из их кабинета и набросился на нас: "Я разочарован вами! Вы спортсмены или торгаши? Это дурной стиль поведения. И я знаю, кто вас заводит, - Пауль Брайтнер, этот зачинщик, этот маоист!" Тут раздался звонок. Это был шеф Футбольного союза Нойбергер. Он сказал, что соглашается на 70 кусков. У нас возникла летучка: ударяем по рукам или пробуем поднять их до 75? Мнения разделились - 11 против 11. Как водится в таких случаях, решающий голос был за мной как за капитаном. Используя всю силу своего авторитета, я стал склонять ребят к тому, чтобы согласиться с последним предложением Нойбергера. И добился своего.

Но на этом проблемы не закончились. Прибегает Герд Мюллер и сообщает: "А вы знаете, что Пауль собирается удрать? Он уже пакует чемоданы". Поднимаюсь в номер к Брайтнеру. Совершенно спокойным голосом Пауль говорит мне: "Ну вы же высказали свое мнение, вы же не дали мне поработать с человеком еще:" С этими словами он захлопывает крышку чемодана и цедит сквозь зубы: "В гробу я видал этот ваш футбол!"

Это только один эпизод, свидетельствующий об очень непростых отношениях в немецком лагере, спрятанных за великолепной игрой команды и фантастическими результатами. Не случайно сразу после победы на Мундиале целая группа игроков отказалась впредь выступать за сборную. В их числе был и Пауль Брайтнер.

Мэр Фрайлассинга выступил с инициативой присвоить Брайтнеру титул почетного гражданина с вручением ему памятной золотой медали. Но жители города, принимая во внимание не только его спортивные успехи, но и сложившуюся вокруг него скандальную репутацию, проголосовали против. Было проведено новое голосование, и оно тоже дало отрицательный результат. "Я не чувствую себя больше немцем и подавно не чувствую себя баварцем", - такую "фигу" показал Пауль в ответ жителям города, много лет бывшего для него родным.

"ЗОЛОТАЯ" БОРОДА

На Пиренеях ему жилось определенно лучше. После трех лет, проведенных там, он сказал: "В Испании я узнал, что можно, оказывается, к футболистам относиться по-человечески и с вниманием". Но "чисто спортивно" это трехлетие было так себе: "Реал", в котором Брайтнер выступал на пару с Гюнтером Нетцером, взял два внутренних чемпионских титула, но не выиграл ничего в Европе.

Живя в Мадриде, он параллельно с футболом снимался в кино (фильм "Картофельный Фриц" с Харди Крюгером), изливал на страницах "Ди Вельт" свои впечатления о корриде и материально поддерживал каких-то забастовщиков (выделив им 25 тысяч марок).

В 1977 году Брайтнер вернулся в бундеслигу. Подавляющему большинству клубов он был не по зубам, но хозяин "Айнтрахта" (Брауншвайг) и владелец ликерной фабрики Гюнтер Маст, имевший болезненное пристрастие к роскоши, не поскупился отвалить за него "Реалу" не то два, не то три (никто точно не знал, сколько) миллиона марок.

В "Айнтрахте" Пауль впервые почувствовал себя в роли одинокой звезды на фоне посредственной команды. Его хвалили, но остальных ругали. Брайтнер досадовал, подгонял партнеров, но те реагировали вяло, а тренер Бранко Зебец к старости лет окончательно спился и, думая только о том, как напоить сидящего внутри себя "зеленого змия", потерял контроль над командой.

В этот момент президент "Баварии" Нойбергер выступил с неожиданными признаниями: "А ведь мы с Паулем не так уж плохо понимали друг друга!" Все понимали, что босс готов был закрыть глаза на былые раздоры, лишь бы вновь поставить на ноги хромавшую "Баварию", которая в сезоне-77/78 одно время стояла на вылет, но выкарабкалась на 12-е место.

"Баварии", которую покинул Беккенбауэр и вот-вот должны были оставить старые мэтры Мюллер и Майер, нужны были новые лидеры. Брайтнер, за которого мюнхенцы выплатили 1,85 миллиона марок, стал одним из них. Во второго вырос Карл-Хайнц Румменигге, звезда нового поколения. "Брайтнигге", как стали называть их связку, за год подняли клуб до 4-го места, а еще через год привели "Баварию" к ее первому за шесть лет титулу чемпиона. Отношения Пауля с руководством стали не в пример более лояльными, чем раньше. В знак этой лояльности Вилли Хоффманн, занявший в "Баварии" пост президента после Нойдеккера, подарил Брайтнеру золотую булавку, усыпанную бриллиантами.

БРАЙТНЕР ПОМОГ ЯШИНУ

После мундиаля-74 Брайтнер поддался общей моде и заявил об уходе из сборной. Но быстро осознал, что его ценность как "футбольного товара" заметно снизилась. Он рассчитывал, что руководство начнет его уговаривать, но этого не последовало. Тогда он попросился сам. Его приняли, однако 11 октября 1975-го - в тот день немцы провели матч с греками в Дюссельдорфе - неожиданно последовал новый отказ.

В этот раз Пауль исчез из сборной почти на шесть долгих лет. Когда он заново расцвел в "Баварии", отовсюду стали раздаваться голоса: а почему он, мол, до сих пор не вернулся в сборную? Это было общее желание. И сам Брайтнер понимал, что в 29 лет у него остается единственный шанс еще раз показать себя на чемпионате мира. Ну и деньги, конечно, сыграли свою роль. Деньги он по-прежнему старался делать на всем что ни подвернется под руку. Хоть на бороде. Не зря он ее отращивал: она принесла ему 50 тысяч марок. Пауль согласился за такую сумму расстаться со своим атрибутом и отдать себя под нож фирме, решившей таким образом прорекламировать одеколон "после бритья".

Год 1981-й стал последним звездным годом Брайтнера. В опросе "Франс футбола" он занял второе место после: Румменигге. Немецкие журналисты, которые лучше понимали, чей вклад в игру "Баварии" и сборной более весом, расположили этих игроков в обратном порядке: лучшим стал Брайтнер.

Привлечение в сборную Брайтнера означало отказ от Бернда Шустера и отвод на второй план Феликса Магата. Эти три прекрасных игрока могли бы вместе составить идеальную среднюю линию. Но виной всему то, что у Брайтнера сложились непростые отношения как с тем, так и с другим. Потенциал сборной ФРГ ослабел, и она была вчистую переиграна в финале ЧМ-82 итальянцами. "Брайтнигге" организовали гол престижа, когда счет уже был 0:3. Румменигге прострелил слева, Брайтнер в шпагате переправил мяч в сетку. Он стал третьим игроком в истории, забивавшим в двух финалах мировых чемпионатов, после бразильцев Пеле и Вава.

Десятого января 1983 года Брайтнер сделал свое последнее неожиданное заявление. Это было заявление о завершении карьеры. "Тринадцати лет в этом бизнесе с меня достаточно", - сказал он.

В июне 1983 года Пауль провел свой прощальный матч. Спустя шесть лет, когда Лев Яшин проводил в Москве свой юбилейный матч по случаю 60-летия, он не пожелал ему оказаться в той же неловкой ситуации и лично собрал и привез нескольких игроков - только так "сборная мира" и наскреблась.

Брайтнер работал некоторое время юношеским тренером, потом - техническим советником в австрийской "Виенне". Сейчас он живет в родном Кольбермооре с женой, сыном и двумя дочерьми (одна из которых - приемная). Он пишет для газеты "Бильд" и ведет телерепортажи на одном из платных телеканалов.