ХААПАСАЛО Вилле

Вилле Хаапасало (1972)

АРТИСТ Вилле Хаапасало и по жизни, как оказалось, made in Russia, сделан в Ленинграде. В начале 90-х он убежал из дома, что в пригороде Хельсинки, чтобы в легендарном ЛГИТМиКе (Ленинградский государственный институт театра, музыки и кино) изучать систему Станиславского. Сегодня для Хаапасало не существует государственных границ. Он живет в финской столице, работает там, где платят, и утверждает, что все люди братья - финны, русские, американцы и китайцы. О национальных особенностях Вилле Хаапасало - история из Финляндии.

- КАК вы впервые оказались в России?

- Я решил поступать в театральный институт. Собирался ехать в Англию. Там вступительные экзамены платные, и я уже заплатил трем институтам. Основательно подготовился к вступительным экзаменам, выучил наизусть все, что было нужно по программе. И уже шел на вокзал покупать билет до английской столицы. По дороге я встретил человека, который спросил, куда я иду. И когда я рассказал ему, что собираюсь в Англию, он просто сказал: 'А что так далеко-то? Поезжай в Советский Союз, тут поближе будет'. А почему нет, подумал я, и поехал в другую сторону. Хотя даже понятия не имел, что такое Ленинград. Наверное, город какой-то. А Советский Союз - это что такое? Помню, там в хоккей хорошо играли раньше. Ну, хотя и сейчас тоже хорошо играют. А больше я ничего не знал. Я позвонил в ленинградский театральный институт, там нашелся человек, который говорил на английском языке, и я у него просто спросил, можно ли мне к ним поступать. Он сказал, что можно, только у них все на русском языке. Ну без проблем, сказал я, сейчас выучу все.

Когда я пришел в кассу покупать билет, у меня спросили визу. А что это такое и где ее брать, я понятия не имел. Меня отправили в консульство, в посольство, я там говорю: так, мол, и так. Я должен получить сейчас визу, потому что еду в Ленинград, понимаете? Они посмотрели на меня как на дурака. Но визу дали. И я поехал в Советский Союз.

- Вы впервые покинули родительский дом. Было сложно становиться самостоятельным?

- Когда я приехал в Ленинград, я не знал ни одного слова по-русски. В поезде только выучил два слова: 'да' и 'нет'. Это сейчас, если приехать в Петербург, с английским языком не пропадешь. А тогда от меня все шарахались. И потом, это был 91-й год. Не только в Ленинграде, во всей России все было по талонам - продукты, одежда. Раньше я об этом только слышал. Помню, бабушка с дедушкой рассказывали, как в их детстве все было по талонам, после войны или во время войны, что-то такое.

Готовить я тогда не умел вообще. Помню, первым, что я сам приготовил, была манная каша. Это уже спустя две недели моего пребывания в Питере я вдруг понял, что нужно приготовить что-нибудь поесть. Купил манную муку, а что с ней делать, не знаю. Я же не готовил никогда раньше. Тогда я просто залил кастрюлю водой и насыпал туда этой манки. Получился какой-то камень, который совершенно невозможно было есть. Но потихонечку все-таки готовить научился.

Первое время, конечно, очень тяжело было. Из деревни попал в совсем немаленький город, где народу живет больше, чем во всей Финляндии. От меня вдруг потребовалась абсолютная самостоятельность. Я был совсем один, не с кем было даже разговаривать. Я же привык к тому, что дома есть родители, которые в принципе решали все проблемы за меня. Они оплачивали все счета, покупали еду. А я просто приходил: а, холодильник! И вдруг я понимаю, что, если в доме есть холодильник, это еще не значит, что в нем всегда есть еда. Ее еще надо где-то покупать. А чтобы покупать, ты должен иметь какие-то деньги. В общем, мир открылся для меня совсем по-новому.

К тому же 90-е годы были довольно криминальным временем. Я постоянно попадал во всякие истории. Естественно, очень часто голова болела из-за этого. Меня, по-моему, за 92-й год грабили девять раз, и еще девять раз я просто так получил по морде. То есть 18 раз в том году я попал в неприятные истории. И самое обидное - никто не поверит - я каждый раз был абсолютно трезвый!

- НЕУЖЕЛИ, приехав в Россию, вы не сразу попробовали русскую водку?

- Первые полгода, когда я только приехал в Ленинград, я вообще не пил ни грамма алкоголя. Ни пива, ни водки, вообще ничего. Ну а потом, естественно, все бывало. Так, грели душу, крепили дружбу крепкими напитками.

В последнее время у меня слишком напряженный график, и, чтобы это напряжение снять, я обязательно раз в месяц-два должен напиться. Но я это должен делать один. И в лесу.

- Для вас лучший собеседник - это лес?

- Просто лес - это такое место, где я выливаю все плохое из себя. Я не хочу делать это при людях. Я беру рюкзак, кладу туда водку и иду в лес. Напьюсь там и кричу, сколько мне влезет. Ору до упаду, смеюсь, даже плачу. Иногда сломаю дерево, камней побросаю. И вся негативная энергия выходит наружу, легко так становится. Я знаю, что природа сильная, она всю эту грязь, которая изнутри выходит, выдержит. А представляете, если бы я это все выливал на какого-то человека?.. Возьмем, например, мою жену. Нет, я даже пробовать не хочу.

- То есть вы бесконфликтный человек?

- Я никогда ни с кем не ругаюсь. Со мной можно ссориться только один раз, но зато навсегда. Хотя я еще врага на съемках не встретил. Я имею в виду такого человека, с которым бы мы не нашли общий язык и постоянно враждовали. Нету такого. Мне кажется, что я каждый день знакомлюсь только с хорошими людьми. Мне почему-то не попадаются плохие. Это даже странно. Почему только хорошие люди? Но это и приятно.

- Сейчас вы сколько времени проводите в семье?

- Очень мало. Поэтому я никого не пускаю домой, это мое убежище, мое личное место. Я даже компьютер дома не включаю, чтобы не думать о работе. Я хочу провести это время исключительно с семьей.

- Жена скучает, наверное?

- Вы знаете, она у меня очень самостоятельная. Вообще женщины в Финляндии и в России разные. Финские женщины даже чересчур самостоятельные. Не могу себе представить, чтобы хоть одна финская женщина дала мужчине сумку носить - ну это просто оскорбительно для нее! Если мы с женой идем из магазина и я предложу понести сумку, она просто не поймет. Мол, я сама, что ли, не могу нести, ты хочешь сказать, что я такая слабая?! У нас они очень самостоятельные. У нас президент - женщина. Среди министров тоже много женщин. Сейчас вообще в очень многих фирмах женщины начальники. Нет ничего удивительного, если генеральный директор - женщина. Мужики-то у нас иногда не такие умные. А женщины все такие крепкие.

- А в России?

- А в России, мне кажется, они более женственные. В том смысле, что они любят одеваться, следят за собой, любят, когда за ними ухаживают. Я помню, в театральном институте в аудитории в основном убирали мальчики. А девушки все больше в стороне от этого были, мол, пускай они убирают. Ну, в Финляндии такое никогда не было бы возможно.

- И жена у вас тоже крепкая?

- Да, сейчас многие вещи в доме делает она. Меня просто нет. И, честно говоря, физически это очень хорошо, что она такая самостоятельная. Например, машину в ремонт везет она, потому что меня-то дома нет. А если бы она ждала, пока я приеду, ну не знаю, ждала бы месяца полтора. Поэтому это хорошо и ей, и мне.

- ВЫ ТАК много мотаетесь по миру. Не было желания переехать жить в какой-нибудь другой город, страну?

- Я могу уехать на работу куда-нибудь на месяц, на год. Это не проблема. Но все равно останусь жить в Финляндии. Потому что это моя страна, мой город.

- Здесь работы тоже хватает?

- Да, здесь я тоже работаю. Просто очень часто совсем по другим профессиям, далеко не актерским. Понимаете, если ты работаешь в Финляндии в театре, в постоянной труппе, то уже больше нигде работать не можешь, сниматься тем более. Тогда мне бы пришлось бросить кино. Я не поехал бы сниматься в Россию. А я этого не хочу, потому что мне пока нравится сниматься в кино.

- А в Финляндии много снимается фильмов?

- В Финляндии снимается десять фильмов в год. Это максимум. Естественно, не все режиссеры хотят приглашать меня в это кино. Значит, от силы у меня получается сняться в двух фильмах в год. Но они еще все обычно снимаются в одно время - летом. У нас все кино снимается летом. Значит, реально я могу сняться только в одном фильме. Вот и получается, что на кино здесь жить просто невозможно.

- Что же вы делали, когда вернулись после учебы из Петербурга?

- Я здесь вообще не работал актером. Я ведь, по сути, был никто. А в театр, в кино можно было устроиться только через знакомых. Я говорил: ну я в принципе актер. 'А где ты играл?' - 'Я в России играл'. - 'Ну, я не видел, я не знаю, рисковать не буду'. Вот такие были разговоры. А жить ведь как-то надо. И есть иногда хочется. И я работал на самых разных работах, чего только ни придумывал. После института водителем работал, потом рамки для картин делал, красиво их оформлял. И только сейчас, в последние полтора года, я стал зарабатывать своей профессией.

- Какое кино снимают в Финляндии?

- У нас практически все кино делается про сегодняшний день. Нет фильмов про войну или какие-нибудь исторические события. Все, что сегодня происходит в стране, про это и снимаем кино.

- Вы смотрите фильмы, в которых снимаетесь?

- Я пока еще не смотрел ни одного фильма со своим участием. И пока не буду этого делать. Я их собираю, чтобы все посмотреть, когда выйду на пенсию. Буду смотреть все подряд, точнее, по порядку. Именно в хронологическом порядке. Вот как их снимали, в таком порядке и буду смотреть. Но это только когда выйду на пенсию. А я надеюсь, это будет не скоро. Я успею еще что-нибудь сделать до этого времени.

- Вы так критичны к себе?

- Да, я просто боюсь себя. Я считаю, что я не должен на себя смотреть со стороны. Я больше чем уверен, что, если начну смотреть свои работы, я начну контролировать себя со стороны. А это не моя работа, это работа режиссера. Я должен доверять режиссеру. Если он мне говорит 'хорошо', значит, хорошо. Если он мне говорит 'плохо', значит, плохо. Я не люблю, когда меня хвалят. Я не люблю этого. Я всем режиссерам говорю: лучше ругайте меня, не хвалите! Я стану ленивым и не буду работать вообще. Ругайте меня, если вы хотите, чтобы я работал. Потому что я знаю: я ленивый человек.

- А КАК вы попали на съемки фильма 'Особенности национальной охоты'?

- Вообще роль, которую я играл в 'Охоте', была написана для человека лет 45. А мне тогда было от силы 25. Но режиссер через кого-то узнал, что в театральном институте учится такой-то парень, он из Финляндии. Тогда режиссер нашел мой телефон и позвонил мне. Мы с ним встретились и просто поговорили. Даже проб никаких не было, достаточно оказалось одного разговора.

- Помните тот момент, когда вас стали узнавать на улице?

- Это было в 1995 году на фестивале в Сочи, где прошла премьера кинофильма 'Особенности национальной охоты'. Именно после этого волна популярности прошла на всю страну, это был один день. И, как ни странно, один из самых неприятных моментов в моей жизни. У меня вдруг появилось такое ощущение, что я не заслужил этого. Чтобы на меня, деревенского парня, вдруг со всех сторон пальцем показывали. И я на целый год ушел работать водителем. Целый год я не делал вообще ничего, что касается искусства. Слово 'искусство' было для меня словом, про которое я вообще ничего не хотел знать.

А потом я в какой-то момент понял, что в принципе именно актерство - это моя работа. Я понял, что, если захочу, чтобы люди меня не узнавали, я возьму и уйду в лес - работать, копать яму. И совершенно точно, что через год, через два никто про меня не вспомнит и никто меня не узнает. И тогда буду жить спокойно. Ведь все зависит от меня. Если я не захочу, я уйду. Выбор-то мой. И я сделал этот выбор.

- Как однажды уже сделали выбор между спортом и актерством?

- Мне нужно было сделать тогда этот выбор, потому что и то и другое было уже просто несовместимо. Тренировки были по три-четыре раза в день, и ничем другим заниматься было просто невозможно. А я очень любил играть в любительских спектаклях. Любительский театр значил для меня очень многое. И надо было принимать решение в любом случае. И я его принял: я выбрал театр.

- Тяжело было выбирать?

- Да, это было очень тяжелое решение. Но я нисколько об этом не жалею. Ведь спортом я все равно могу заниматься в любое время. А вот наоборот, я думаю, уже было бы невозможно. Если бы я был хоккеистом, я бы сейчас в кино не играл.

- И все-таки столько сил положено было на спорт. Ни о чем не жалеете?

- Сил действительно положено было много. В деревне, где я жил, спортом занимались все, это был очень спортивный район. Я одновременно занимался тремя - пятью видами спорта: плаванием, футболом, хоккеем, потом бейсболом. Перепробовал все виды спорта. И так каждый делал, так все делали. На лыжах катались все. Я в школу зимой каждый день на лыжах ходил, три километра в одну сторону, три обратно.

Единственно обидно, что моя мечта так и не сбылась. Я с детства мечтал, что зимой буду играть в НХЛ, а летом - в Голливуде. Но так как ни то, ни другое не получилось осуществить, я теперь играю в любительский хоккей несколько раз в неделю. И в кино, конечно, играю.

Немножко стало обидно, когда я узнал, сколько получают те ребята в НХЛ, с которыми я раньше играл. Обидно, конечно, увидеть цифры, которые мне даже не понять. Где они держат столько денег? Хотя эти ребята уже на пенсию выходят. Ведь тридцать два года - это серьезный возраст для большого спорта. А я еще собираюсь долго работать!

- Больше не смущает, что вас узнают на улице?

- Нет, мне уже не страшно. Мне стало легко разговаривать с людьми, потому что я знаю, что у меня такая работа. И давать автографы, фотографироваться с людьми - это тоже в какой-то степени моя работа. А что в этом плохого? Я, может быть, подарю человеку 5 секунд моего времени, но я знаю, что этот человек будет смотреть меня. Я появлюсь на экране, и он обязательно пойдет посмотреть. Потому что он же помнит, что мы поговорили, я дал свой автограф. Я к этому стал проще относиться.

- Какие роли вам сейчас интересны?

- Я недавно играл плохого человека, очень плохого человека. Я даже плакал, когда читал сценарий. Потому что он такой плохой. Мне даже стало страшно: Но я, естественно, сразу же согласился на эту роль. Потому что мне было очень интересно играть отрицательного героя, искать в себе такие качества, чтобы я мог быть очень плохим человеком.

- А кого вы мечтаете сыграть?

- Моя самая заветная мечта - сыграть Раскольникова. Не важно, в театре или в кино. Но я понимаю, что мне никто не даст его играть. Ну не даст. По мнению режиссеров, я совсем не Раскольников. Поэтому я понимаю, что должен сам это сделать каким-то образом. Либо кино снять про это, либо спектакль сделать.