Иванов Валентин

Валентин ИВАНОВ уходил из "Торпедо" четыре раза. Уходил по разному, но неизменно возвращался, погасив в себе обиды. Потому что нужно было спасать родной клуб, который в его отсутствие камнем петел в турнирную пропасть, а порой и вовсе находился на грани вылета из высшей лиги. Так было в 73-м, в 81-м, в 94-м годах. Так случилось и нынешним летом.
Впервые у торпедовского штурвала он оказался в 1967 году. За плечами были блистательная карьера в "Торпедо" и сборной, лавры олимпийского чемпиона Мельбурна-56. обладателя Кубка Европы-60. титул лучшего бомбардира чемпионата мира в Чили-62 и... полное отсутствие тренерского опыта. По словам Иванова, возглавить "Торпедо" он решился скрепя сердце, и только под нажимом вчерашних друзей-партнеров - Воронина, Стрельцова, Шустикова. "Да ты. Козьмич, не волнуйся, поможем тебе, не подведем", - говорили они. Дебют получился как в сказке - "Торпедо" выиграло бронзовые медали и Кубок СССР. Но через три года командой руководил уже Виктор Маслов.
- Все-таки слишком молод я был. - вспоминает Иванов.-Тогдашний председатель торпедовского клуба Машкаркин так мне и сказал: "Какие твои годы, успеешь еще, а пока подучись-ка лучше у Маслова".
Иванов к этому отнесся спокойно - пройти под руководством Деда, как все звали Маслова, футбольные университеты ему действительно не мешало. Впрочем, учеба не затянулась. В 73-м "Торпедо" едва не рассталось с высшей лигой, и начальство приняло меры. На собрании команды в категоричной форме было заявлено, что Маслов пишет заявление об уходе, а Иванов о приходе.
Отставка вторая. Самая обидная
На этот раз главным тренером он продержался пять лет, а потом уступил свой пост Владимиру Салькову. Эту отставку Иванов по сей день считает самой обидной и болезненной. Потому что все было сделано за его спиной.
- Узнал о ней совершенно случайно, - рассказывает Иванов. - Заглянул однажды в спорткомитет, где столкнулся с Сальковым. И он мне честно признался: "Знаешь, меня пригласили на твое место". Я был поражен, ведь такого поворота ничто не предвещало. С тогдашним директором ЗИЛа Бородиным у меня был полный контакт. Правда, с его заместителями, которые постоянно лезли в дела команды, отношения не сложились. В футболе такие люди мало что смыслят, зато обожают давать советы, и иногда у меня сдавали нервы. Как-то после нашего победного матча над "Динамо" в раздевалку зашел второй секретарь парткома Моисеев и ни с того ни с сего начал кричать на ребят. Ну, я не выдержал и выгнал его вон. Моисеев, естественно, затаил обиду, начал плести интриги, и вскоре меня убрали, хотя дела в чемпионате у нас шли нормально. Но появление Салькова принесло команде сплошные разочарования, и уже через полтора года Иванов и "Торпедо" снова были вместе.
-"Принимай команду, только ничего не проси - денег нет" - такими словами начал беседу со мной директор завода, - вспоминает Иванов. - Удивительное дело, когда в команду приходил новый тренер, под него всегда давали большие средства, игрокам увеличивали премии, оклады. А как возвращали меня, первым делом заявляли: "Денег нет". Видимо. думали, что раз я столько лет связан с клубом, то и с пустым карманом могу творить чудеса.
Отставка третья. Самая скандальная
Теперь Иванову удалось проработать почти десять лет. А осенью 91-го произошел конфликт в Самаре, где "Торпедо" проводило игру на Кубок с "Крыльями". Та наделавшая немало шума история поставила крест на карьере целого поколения молодых торпедовцев, которые, почувствовав обманчивый воздух свободы, пустили свой талант на ветер, а Иванов оказался отлучен от родной команды на долгих три года. Началось же все с того, что после матча с "Крыльями" почти все игроки "Торпедо" отправились в бар отмечать 21-летие Максима Чельцова. Подобные посиделки они частенько устраивали и раньше, а потому на утро разгневанный Иванов объявил, что главные зачинщики - Чельцов и Сергей Шустиков - из команды отчислены. Партнеры попытались за них вступиться, утверждая, что выпивала вся команда и наказание в таком случае должны понести все игроки, но тренер был непреклонен. Вряд ли Иванов на самом деле собирался избавиться от двух своих главных молодых дарований, скорее просто хотел их припугнуть. Тем не менее еще в самолете на пути в Москву в умах недовольных футболистов начал зреть заговор против главного тренера. Практически каждый из них вспомнил все свои обиды - на кого-то накричали, кого-то в состав не поставили, кому-то меньше заплатили. А идейным вдохновителем заговорщиков стал вратарь и капитан команды Валерий Сарычев, с приходом конкурента - Александра Подшивалова - прочно осевший в запасе. Из аэропорта команда отправилась на базу в Мячково, где игроки, пригрозив бойкотировать ближайший матч с "Днепром", поставили президенту клуба Корнееву ультиматум: или мы, или Иванов. Однако директор ЗИЛа Браков стоял за Иванова горой и, узнав об ультиматуме, сразу же его успокоил: "Выгоняй кого хочешь, новых игроков наберем, ты остаешься в "Торпедо". Сначала Иванов был не против, но потом передумал. Сказалась накопившаяся усталость, да и за границей интересно было поработать, а тут как раз подвернулся вариант в Марокко.
- Время показало, кто из нас был прав, - говорит Иванов. - Игроки быстро пожалели, что заварили ту кашу. При встрече они сами мне не раз об этом говорили. Из той компании заиграл, пожалуй, только один Чугайнов. А где остальные - Ульянов, Шустиков, Tишков, Кузьмичев, ЧельцовN.. А каким они потенциалом обладали! За Шустикова, помню, один испанский клуб не раздумывая миллион долларов давал. Когда в 94-м я вновь принял "Торпедо", Шустиков наконец-то взялся за ум, стал здорово играть, однако вскоре с ним опять начались проблемы, и мы с трудом продали его за полмиллиона долларов в "Расинг". Зато какой же личный контракт ему предложили - 200 тысяч долларов в год! За пять лет (а "Расинг" подписался с ним именно на такой срок) - миллион. Провожая Шустикова в Испанию, я ему прямо сказал: "Серега, ну потерпи ты, не срывайся. Ведь миллионером станешь, а дальше можешь делать все, что захочешь". Увы, не прислушался парень. И уже через пять матчей испанцы решили его отправить назад в Россию. Эх...
А Браков, кстати, страшно обиделся на Иванова за то, что тот не остался в "Торпедо", а уехал в загадочное Марокко. И через год, после возвращения тренера оттуда, даже несмотря на то, что торпедовцы валились в чемпионате, зиловский директор из принципа не предложил ему опять прийти в команду. Только в сентябре 94-го, когда уже самого Бракова сняли, Иванов вновь начал работать в "Торпедо". Тогда он в очередной раз спас клуб от свидания с первой лигой и занялся строительством новой команды, Нo ЗИЛ уже был не в силах ее содержать, и вскоре у "Торпедо" появился другой хозяин-АО "Лужники".
Отставка четвертая. Самая корректная
В сезоне-97 амбициозные руководители поставили перед Ивановым задачу попасть в тройку призеров. Но с тем составом, которым он располагал, об этом нельзя было и мечтать. Иванов ждал прихода новых классных футболистов. И вскоре, как по заказу, они в команде появились. Правда, вместе с Александром Тархановым. который и был назначен главным тренером "Торпедо".
- До меня доходили слухи, что ведутся переговоры с Тархановым, Садыринйм, Бышовцем, - рассказывает Иванов, - но внимания на них я не обращал, ведь предсезонные сборы находились в разгаре и забот, как обычно, было по горло. Честно говоря, в душе все-таки надеялся, что никаких перемен в моей судьбе не предвидится. Однако едва мы вернулись в Москву с израильского сбора, как меня вызвал Алешин: "Ты просил купить новых игроков, но у нас нет для этого возможности, а вместе с Тархановым их вон сколько приходит". И Иванов в который уже раз покинул торпедовский корабль. Он утверждает, что предыдущие отставки воспринимал очень болезненно, а вот теперь переживал не сильно. Интересы родного клуба для него всегда были важнее личных:
- К тому же на этот раз со мной поступили наиболее корректно - сделали почетным президентом "Торпедо", положили неплохой оклад, оставили персональную машину. Грех, в общем, было жаловаться. И начались у Валентина Козьмича будни рядового пенсионера. Гулял с маленькими внуком и внучками-двойняшками, подолгу пропадал на даче в Нарофоминске, Дел там всегда хватало - что-нибудь прибить, покрасить, сорняки убрать, но больше всего Иванову нравилось косить газон. Два раза в неделю выбирался поиграть в большой теннис, на который теперь, увы, времени уже нет. К практической же работе возвращаться не спешил. Когда спрашивали, каковы планы, только отшучивался: "Я пенсионер, хочу отдохнуть, с внуками посидеть. Не каждому ведь, как Бескову, дано работать до 70 лет". Но рано или поздно он должен был вернуться. Потому что такая размеренная жизнь не для Иванова. Не случайно Виктор Шустиков, не один пуд соли съевший с Ивановым и в "Торпедо", и в сборной СССР, сказал про него однажды: "Этого человека нельзя представить лежащим на диване". Правда, Владимиру Алешину пришлось проявить весь свой дар красноречия, чтобы убедить Иванова вновь встать у руля команды, обосновавшейся к этому времени на предпоследнем месте. "Ты ведь уже три раза спасал "Торпедо", неужели и сейчас не поможешьN Кто же еще, если не тыN!" - уговаривал торпедовский босс.
- Конечно, я мог встать в позу но кому бы от этого стало лучшеN Уж точно ни мне, ни "Торпедо", - признается Иванов. Как игрок и тренер он отдал "Торпедо" более 40 лет! Это команда, без которой ему не жить. И пусть на карту была поставлена его репутация, сказать Алешину "нет" у Иванова просто не повернулся язык. Действительно, кто же еще, если не онN