В Москве открыта выставка классика советской фотографии Бориса Смирнова
В московской "Галеев-Галерее" открылась выставка "Борис Смирнов. Фотография 1930-40-х годов". Представленные в экспозиции работы рассказывают о замечательном представителе советской художественной культуры. Выставка будет открыта до 29 июля.
У Бориса Смирнова (1903 - 1986) было множество художественных специальностей: архитектор, дизайнер бытовых предметов, рисовальщик, стекольщик, текстильщик, автор общественных интерьеров, экспозиционных комплексов, журнальный и книжный график. Вот только одной профессии у него не было - фотографа. Проведя почти всю жизнь с фотоаппаратом, фотографом или фотохудожником Смирнов себя никогда не считал. Однако, как оказалось, не ощущая себя профессионалом фотодела, Смирнов оставил отчетливый след в фотовидении.
Благодаря выставке, открывшейся в Галеев-Галерее, "фотослед" Смирнова стал объективной реальностью истории нашей фотографии. Смирнов способен к выразительности, за которой гонялись бы записные фотокорреспонденты, считает заведующий отделом новейших течений Государственного Русского Музея Александр Боровский.
В экспозиции представлены различные по предметам изображения фотографии. Так Смирнов снимает Исаакий снизу, сквозь высаженную горожанами капусту - поразительный кадр. Но наиболее концептуальными произведениями Смирнова явились его фотографии, сделанные в ходе Отечественной войны. Они не задумывались как единая серия, более того, сомнительно, что автор заботился об их бытовании в качестве искусства, комментирует Боровский.
На выставке можно увидеть уникальные снимки, объединенные мотивом кровати. Кровати на войне - разбитые до неузнаваемости и чудом сохранившиеся, выброшенные взрывом из бытового окружения, каким-то чудом занесенные на палубу корабля, оставленные вместе с прочим скарбом на дорогах войны. Это удивительная человеческая и пластическая история: кровать, освобождённая какой-то внешней силой от своих извечных домашних функций и выброшенная вовне, в чуждое пространство. Ее скелет, костяк становится выразительнейшим иероглифом войны.
Художник обнаруживает и безошибочно фиксирует семиотичность войны - ее знаки и цифры: указатели, лозунги, инструкции, разметки, маркировка снарядов, цифры на лагерных бушлатах, вывешенных на просушку, надпись "первый камбуз" на корабельном чайнике. Снимок моментален, жизнь и смерть фиксируемых им ситуаций, людей и предметов на войне тоже моментальна, но все это преодолевается последовательностью маркировки.
|
