Как языческое образопоклонство вошло в христианство
В начале IV века, когда император Константин прекратил гонения на христианскую церковь, стали воздвигаться храмы и, естественно, возник вопрос, какого рода живопись должна их наполнять.
В строгих богословов возникает "страх перед остатками античного сенсуализма (чувственности), ужас "образопоклонства"... не стали бы яркие изображения библейских персонажей поводом для языческого обожествления живописи, ведь в церковь пришли огромные массы вчерашних язычников, у которых всегда перед глазами предстояли изображения их богов. Не будут ли они привносить свои старые обычаи поклоняться перед изображениями, как это они недавно делали в своих языческих храмах?
К этим строгим богословам не безосновательно боявшимся опасных новшеств, относятся и Евсевий Кесарийский, известный историк церкви, современник императора Константина, и святой Епифаний Критский, и ряд других богословов, о которых будет рассказано сегодня.
Их протест оказал влияние на характер живописи в первых христианских храмах. В ранних мозаических циклах нет изображения Божества в человеческом образе. Таковы мозаики свода и центрального купола в мавзолее Санта-Констанца в Риме (первая половина или около середины IV века), мозаика капеллы Руфины и Секонды Латеранского баптистерия (около 315 года), старая мозаика абсиды церкви Санта-Мария Маджоре (432-440гг.), мозаика в Сан-Джованни ин-Латерано (IV век). В них стены и своды покрыты изображениями птиц, животных, цветов в вазах, пейзажей, орнаментов... Человеческая фигура в таких композициях мало заметна и никогда не олицетворяет христианский храм.
Прежде всего нужно припомнить отзыв Евсевия Кесарийского (см. его письмо Констанции, сестре Константина Великого в ответ на просьбу выслать ей икону Иисуса Христа): "...конечно, ты ищешь икону, которая изображает Его в образе раба и во плоти, которою Он облекся ради нас; но мы научены, что и она растворена славою Божества, и смертное поглощено жизнью" ... Чувственно зримое во Христе как бы растаяло в сиянии Его Божества, и потому недопустимо изображению в мертвенных чертах и красках...".
С другой стороны к подобным выводам приходят и противники оригенизма, например, Епифаний Кипрский. То же самое утверждает историк М.Э.Поснов в своей книге "История христианской церкви": "В IV веке прокладывают себе путь с большим трудом, но все-таки постепенно вводятся иконы Спасителя, Божьей Матери, Апостолов и Святых, не в смысле портретов или исторических назидательных картин, а в смысле предметов для поклонения".
Историк Карташев А.В. в своей книге "Вселенские Соборы" пишет: "Святой Епифаний Кипрский в Анаблате (Палестина) не в своей епархии увидел в церкви завесу с изображением человека Епифаний разорвал эту завесу и отдал ее на покрытие гроба какого-то нищего, а в церковь подарил новый кусок материи. На западе в Испании, на Эльвирском соборе (Гренада, ок. 300 г.) было принято постановление против стенной живописи в церквах. Правило 36[8]: "чтобы живописи в церквах не было, и чтобы не служило предметом почитания и обожания то, что изображается на стенах."
Так же историк Флоровский пишет о святом Епифании Кипрском (р. ок. 315 г.): "Он в своем "Завешании" он заповедует "не вносить" икон ни в церкви, ни в усыпальницы, воспоминания нужно хранить в сердце, а не закреплять их в чувственных образах"
Потому подводя итог, мы можем сказать, что страх строгих богословов с которого мы начинали, был более чем обоснованным, "образопоклонство" которого они остерегались плотно вошло в жизнь христиан. И сегодня многие люди не представляют своей жизни без икон. Но если обратимся к Священному Писанию, то найдем Божье повеление: "Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои" (Исх.20:4-6).
Константин Буд-Гусаим
|
