Инквизитор домашнего скота
Выходит в прокат "Пила-2" - продолжение сверхуспешного триллера о низкотехнологичном маньяке.
Доверие - лучшая основа для коммуникаций. Доказательством служит успех первой "Пилы" - скромного локального проекта, заработавшего в мировом прокате $100 млн при бюджете в $4 млн. Осознав, что маньяк как формула кошмара себя исчерпал, превратившись в фигуру скорее комическую, все изуверства авторы доверили самим жертвам. Психопат всего лишь создавал интерьер, в котором жертва себя калечила в попытке спастись из ловушки. Кроме того, "Пила" оказывала доверие зрителю, предположив, что бездны ужасного в его душе достаточно глубоки, чтобы откликнуться на самые жестокие сцены. Зритель не подвел.
В этом смысле "Пила-2" - скорее история проедания наследства, то есть того доверия, которое заработали создатели.
Сменился режиссер, скоропостижно умер продюсер, а история превратилась в аттракцион сценарных виражей и летальных исходов.
Похищен сын сурового полицейского. Закон довольно быстро выходит на логово похитителя - смертельно больного изувера, предлагающего своим жертвам жестокие испытания. На мониторах в его логове идет реалити-шоу - в неизвестном месте сидит похищенный мальчик и вместе с ним еще несколько мужчин и женщин. Суть игры такова - воздух, которым дышат заточенные, постепенно насыщается нервно-паралитическим газом. Если они успеют найти все подсказки и выбраться - выживут, не успеют - умрут. Игрок и полицейский получают время на разговоры о добре и зле, истерики и попытки найти место игры. Зритель тем временем сначала узнает, что объединяет все жертвы, потом пару раз прокатится на горках сюжета, довольно изящно выворачивающего происходящее наизнанку, и станет свидетелем изощренного насилия, которое и составило недобрую славу проекта.
Углубленность, с которой авторы разрабатывали матчасть своего компактного малобюджетного ада, отсылает не только к трудолюбию инженеров инквизиции, но к тому символическому мышлению, которое ее породило.
Когда бывшая наркоманка падает в яму, до половины засыпанную использованными шприцами с тускло сияющими иглами, и ищет там ключ, который выведет ее к жизни - это вполне средневековая диалектика страдания, дидактический театр жестокости, каким были помост и застенок. Шлем, разрывающий жертве рот, огненная печь и прочие низкотехнологичные устройства в своей грубой кустарности невероятно убедительны, выглядят вызовом стерильности современности и ее же моральной гибкости.
Однако все это - находки первой части, перекочевавшие в сиквел. Отказ от лаконичности и расширение круга испытуемых обернулись беготней, истериками, спорами, в какую дверь идти, и в конечном счете - суетой. Настырное появление маньяка, задающего полицейскому всяческие последние вопросы, так же фильм не украшает - очевидно, Ганнибал Лектер и Джон Доу из "Семи" закрыли галерею великих злодеев. И если моральным парадоксом первой части была греховность инстинкта самосохранения, то вторая часть имеет дело с материями более очевидными вроде преступления и наказания или власти иллюзий и привычек.
Впрочем, кто много имеет - с того много и спросится.
При всех недостатках и какой-то усталости проекта "Пила-2" недвусмысленно напоминает, что жанр триллера на самом деле не имеет ничего общего с жеваной промокашкой последних достижений индустрии в этой области - вроде "Иллюзии полета" и прочего домашнего скота.
|
