АЛЕКСАНДРОВ Игорь

"Встретимся лет через ...надцать", - сказал директор ИРТК "ТОР" Игорь Александров на своем 45-летнем юбилее, за 10 дней до покушения...

Квартира - небогатая, типично журналистская квартира Игоря Александрова - хранит показательную верность своему хозяину. Его вещи не меняют своих мест: все так же над кроватью поблескивают сотни значков, которые он коллекционировал с детства; лежат на тумбочке стопки книг с закладками. "Россия, которой не было" Бушкова; "Эхо былого" Пикуля. Столыпин, Солженицын, Карамзин, Суворов; между ними - томик "Журналистское расследование".

На шкафу - плакат с изображением Высоцкого. "Он давно здесь висит. Игорь был любителем его творчества, собирал стихи, массу кассет, около 600 песен", - поясняет супруга Людмила Алексеевна. "А это (указывает на резьбу по дереву) ему подарили. Он повесил на стену и сказал: "Это наш сын Лешка, бегущий к солнцу".

Вообще, он мечтал иметь как минимум трех сыновей, и всех назвать на букву А - из верности фамилии. - У нас будут Алешка, Антошка и Андрюшка, - говорил жене. А когда после Алексея родилась Аня, был на 10 небе и с упоением стирал пеленки. А потом сделал ей шапочку из пенопласта и учил ее, двухнедельную, плавать.

По отношению к сыну был строгим и требовательным. Очень хотел, чтобы Алексей учился и закончил не один ВУЗ. По образованию Игорь Александров - инженер-строитель, закончил Иркутский институт инженеров ж.д. транспорта, в чем не раз его упрекали оппоненты. И хотя журналиста делает журналистом отнюдь не корочка специального института, все же он реально понимал роль образования. А потому жутко огорчился, когда сын после двух курсов ушел в академотпуск. Он был буквально потрясен: "Ты теряешь год!"

Он много читал, нес эту привычку с детства. В былые времена подписывался на классиков, перечитал всего Пушкина и Достоевского, книги берег и пополнял библиотеку настолько разнообразной литературой, что супруга Людмила Алексеевна затрудняется ответить однозначно, что же его больше всего интересовало. Здесь и географическая литература, и математика с электроникой, и "История древних цивилизаций", и внушительные тома с заголовком "Латинская Америка", и работы Ницше, и "Жизнь животных" Брэма, и т.д.

"Он был такой разносторонний, - говорит супруга. - Кроме книг и значков, собирал монеты и медали, пробки из-под шампанского и пивные этикетки, а на работе в кабинете выращивал кактусы".

"Люди шли к нему по любому вопросу, - рассказывают соседи по дому. - И он никому ни в чем не отказывал. У него было бесконечное, всегдашнее желание помочь. Не завтра, не через 10 минут - сразу, сейчас. И вообще, он спешил жить, и всю жизнь провел на бегу".

"Как отдыхал? С книгой и бокалом пива, - говорит жена. - Очень любил пиво и всех своих друзей переключил с "Рогани" на "Оболонь". А еще он любил животных, просто обожал, его знали все собаки в округе, и всегда за ним бежала целая свора виляющих хвостов. Все выходные пропадал у бабушки, моей мамы, помогал по хозяйству. Успел скосить сено, собирался качать мед. Ухаживал за коровой и бычком - кормил, убирал, а в последнее время так устал от проблем на работе, что как бы не всерьез сказал маме: "Вот так бы и возился с быком и пчелами, так все надоело!" Мама лишь шутливо подхватила: "А что, я - зоотехник, мы с тобою сработаемся!".

"В НЕМ БУРЛИЛА ЖИЗНЬ"

В последнее время состояние Игоря Александрова было каким-то странно - тревожным, но на попытки расспросов он лишь отмахивался: "Все нормально". Он был человеком сдержанным, не любил посвящать кого-то в свои проблемы, дома проводил четкую границу между работой и семьей. "Ты - мой надежный крепкий тыл, - говорил жене. - Зачем тебе это знать? Мне дорого твое спокойствие".

"Возможно, ему звонили и угрожали", - думает Людмила Алексеевна. Возможно, намекали на расправу, и это было причиной тревоги. Но Игорь не ждал смерти, во всяком случае, такой быстрой. Он вообще был неисправимым оптимистом и слово "смерть" воспринимал как нечто далекое и даже неестественное. Даже когда оно всплывало в отвлеченных философских беседах, Александров всегда возмущался: "Какая смерть, о чем вы говорите!".

Он был деятельным и энергичным, жизнь в нем бурлила. Людмила Алексеевна знала его таким с 1979 года. Они познакомились в Сибири, в г. Тайшет Иркутской области: она приехала сюда по распределению, а он здесь жил. Работал сначала в локомотивном депо, потом - инструктором в горкоме партии, потом - первым секретарем горкома комсомола. Они поженились в 1980, а в Славянск переехали через восемь лет. (Из-за детей нужно было менять климат). Вся молодость прошла на одном дыхании - в различных слетах, съездах, стройотрядах, лыжных кроссах, комсомольских мероприятиях. Дома Александров практически не бывал, и со временем жена с этим смирилась - поняв, что его не переделаешь, что работа в его жизненных ценностях занимает первое место.

Сдержанный в выражении чувств, иногда он становился сентиментальным, особенно когда жена уезжала с маленьким сыном к родителям в Украину. Писал нежные письма; потом виновато замечал, что, наверное, в этих письмах сказал больше слов любви, чем за всю жизнь...

ТРЕВОЖНЫЕ МЫСЛИ

Накануне своей гибели Александров успел написать заявление об уходе. Это было связано с приходом новых хозяев в телекомпанию, новых учредителей. Он отдал телевидению 10 лет жизни, 10 лучших лет и, конечно, осознав необходимость покинуть должность директора телекомпании, был удручен. Это был второй удар после того, как в мае из-за финансовых проблем перестала выходить его газета, его детище - "Я сама".

Но его тревога была особенной, не похожей на волнение человека, теряющего работу - утверждают люди, которые были рядом. Тем более, что он не оставался у разбитого корыта. У него были конкретные планы относительно будущей деятельности: как минимум, возобновить выпуск газеты. Сразу откликнулись друзья, пошли предложения. И на этом фоне что-то не давало ему покоя. Кто и что? Ах, если бы он хоть с кем-то поделился своими мыслями тогда!

21 июня, в свой день рождения, день 45-летия, он собрал коллектив - хотел эту дату отметить. Но праздника не получилось. "Это было похоже на прощание, - рассказывали мне сотрудники ИРТК "ТОР". - Он, большой шутник и любитель тостов, молчал и лишь грустно кивал. Поздравление переходило в гробовое молчание, все были не в своей тарелке". Вспомнили, как весело раньше проходили коллективные празднования; как Александров, поднимая бокал, шутил: "Поздравляет Александров, целует Чернета" (зам. директора - прим.), как всех заводил на тосты: "Что значит не могу? Есть такое слово - надо"; как цитировал свои любимые "12 стульев"; как умел отчитать за промахи, оплошности с долей иронии; как заобедавшихся девчат разгонял своей любимой фразой: "Опять оазис развели? А ну, работать!".

Они еще долго будут пребывать в шоке, его коллеги, которые не могут теперь без содрогания ступать на порог студии и проходить мимо ТОГО места - где его убивали. Которые не могут смириться с мыслью, что Александрова нет. Которым трудно во все это поверить...

"ВСТРЕТИМСЯ ЛЕТ ЧЕРЕЗ..."

Смерть Игоря Александрова потрясла тысячи людей. Телефон в редакции и квартире Александровых не умолкает - звонят журналисты донецких и столичных изданий, звонят из всех уголков страны его приятели и знакомые. Даже те, кто встречался с ним раз в жизни, шлют телеграммы, выражают соболезнования. "...Пусть дочь Аня приезжает ко мне на лето", - телеграфирует Людмиле Алексеевне женщина из г. Шостки Сумской области, с которой Игорь Александров был в Киеве на семинаре.

Трудно представить, что переживают в эти дни семья и близкие родственники Игоря Александровича. Последний раз они собрались все вместе за 10 дней до случившегося, 24 июня, по поводу трех событий сразу: юбилея Игоря Александрова, 20-летия его сына и окончания дочерью школы. На видеопленке, запечатлевшей фрагменты этого семейного праздника, Игорь Александров произносит тост: "Надеюсь, что в таком же составе мы соберемся лет через ...надцать". И дальше пленка обрывается. Настоящий рок. Как жаль!

Теперь все это имеет особый смысл - снятые на видео отрывки жизни, письма, фотографии: Александров в стройотряде с лопатой - зарабатывает на свадьбу; Александров с книгой и кружкой пива; с книгой в тазике; в армии; в Польше; с Поддубным; с Марчуком; дома с семьей, и т.д. У себя в пачках фотоснимков я тоже отыскала фотографию Александрова 1998 года - сделанную накануне дня Святого Валентина. Мы готовили тогда шуточный материал "Влюбилась по собственному желанию", и так получилось, что из более двух десятков мужчин Александров был первым, кому мы понарошку признались по телефону в любви...

Семейной реликвией теперь станет ящик видеокассет с записью авторских программ Александрова. Программ, которые многим были не по вкусу, в которых журналист иногда был слишком смел и прямолинеен, после которых коллеги и знакомые, бывало, говорили: "Игорь, у тебя будут проблемы". А он шутливо отвечал: "Ну что они мне сделают? В худшем случае - убьют".

ЗАПЯТНАННАЯ УКРАИНА

После того, как об убийстве Александрова сообщили все украинские газеты и телекомпании, и в дело вмешались международные правозащитные организации и Соединенные Штаты, украинские правоохранительные органы принялись расследовать это жуткое преступление с особым рвением. Во всяком случае, так это выглядит. Леонид Кучма заботливо передал Людмиле Александровой чек на 10 тыс. гривен от "Фонда надежды и добра". Славянск периодически наводняют большие чины из Киева, осуществляют контроль над следствием. Стала коронной фраза о "деле чести" правоохранительных органов. Речь идет уже о репутации Украины в мире, которую кровь очередного журналиста окончательно пятнает. А международный имидж - это не шутки, это кредиты, и Америка грозит показать нам комбинацию из трех пальцев - как стране с "первобытной" репутацией, в которой нет ни демократии, ни свободы слова.

В развитых западных странах случаи расправ с журналистами давно ушли в историю. Бывают, конечно, попытки запугать, поугрожать, но на том все и заканчивается. Комитет защиты журналистов CPJ, находящийся в Нью-Йорке, внимательно следит за преследованиями работников пера и телекамеры в мире, фиксирует факты убийств на своем веб-сайте. Скорбный список этого года составляют журналисты так называемых развивающихся стран - Алжира, Анголы, Колумбии, Тайланда, Мексики, Югославии, Кювейта, Филиппин, Коста-Рики и... Украины. Последним там значится имя Игоря Александрова...

Ах, Игорь Александрович. Ты так любил жизнь. Ты верил, что "день сегодняшний будет лучше, чем вчерашний", и это были последние твои слова, сказанные жене тем трагическим утром, 3 июля. Ты так ждал внука... Маленького Александрова... С именем на букву А... Пусть он будет счастливее тебя.

ТАКИМ ЕГО ЗАПОМНИЛИ

ТАТЬЯНА ПЕВЕНЬ, главный редактор ИРТК "ТОР":
- Каким я его запомнила? Веселым. Мыслящим. Человечным. Из жизни уходят лучшие; почему так - я не знаю. Он был боец по натуре и был явно для кого-то угрозой, его принципиальность и непримиримость многих раздражала. Он не мог сказать на черное - белое, не мог лукавить, пресмыкаться. С ним нельзя было "договориться", у него была собственная позиция.

ИРИНА ГУМЕНЮК, секретарь-референт ИРТК "ТОР":
- С ним можно было говорить на любые темы, очень был интересный человек. Интеллигент - он был открыт и доступен всем. Одинаково уважительно относился к уборщице, журналисту и какому-то начальнику, не делил людей на ранги, не задавался. Кто бы ни пришел за советом или помощью - каждого выслушивал, каждому старался помочь. Не позволял себе срывать зло на сотрудниках; если был не в духе - просто закрывался и работал.

ВАЛЕРИЙ ПРУДСКОЙ, директор ТРК "САТ":
- Я плохо его знал. Мы почти не контактировали: долгое время отношения были неприязненными, даже враждебными. Конкуренция... Но судьба распорядилась так, что мы, ехавшие в Киев на семинар, оказались в одном купе поезда. А потом - в одном номере гостиницы, куда нас поселили организаторы и где мы прожили 5 дней. После чего стали взаимотерпимыми и в течение года периодически общались по телефону - обсуждали общие больные вопросы. Последний раз созванивались за 10 дней до случившегося, по поводу перелицензирования...

ГАЛИНА ЛЫКОВА, сотрудница ИРТК "Тор":
- Я знала Игоря с 1988 года. Он такой добряк был! Бежит, бывало, наверх (его кабинет на 4 этаже, наш на 3-м) - обязательно бросит: "Галка, привет, как дела, как дома?". На любую беду откликался. И мы ходили на работу, как к себе домой, с удовольствием. Приходил он рано, в 7.45, и в понедельник мы шли на работу вместе. А на следующий день Игорь шел один, и это было то роковое утро 3 июля...