"Живых все меньше в телефонной книжке": ушел Валентин Гафт
Потеря ВалентинаГафта - труднопонимаема И трудноизмерима покуда для всех нас. Валентин Иосифович был настолько важной фигурой в современном театре И кинематографе, что в принципе будет сложно представить большое театральное искусство без Гафта, пусть Даже в последние несколько лет Он немного снимался И редко выходил на сцену.
Он был символом красоты И ума, число поклонниц Гафта не поддавалось исчислению за все годы Его карьеры. Но И Его сценический И экранный образ, само собой, связан с использованием невероятной фактуры: у Валентина Иосифовича - природная стать И совершенно фантастическое обаяние.
Да, Его первое появление на экране в " Убийстве на улице Данте ", казалось, навеки закрепит за ним образ главного киномерзавца эпохи, Но Он довольно быстро сумел вырваться за пределы одного амплуа (хотя магическое отрицательное обаяние нет-нет Да И давало О себе знать).
Он мог быть как опереточным злодеем вроде Сатанеева в " Чародеях ", Так И благородным полковником в рязановском " О бедном гусаре замолвите слово " или Даже несколько романтичным бюрократом в " Гараже ".
Даже если Гафт вдруг играл реальных исторических деятелей, в итоге добавлял в них некоторую собственную краску, Порой не лишенную Его фирменного юмора. Именно такими - не только строгими И жесткими, Но И несколько комичными - у него получались И Геверниц в " Семнадцати мгновениях весны ", И Даже сатанинский Берия в картине " Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным ". Так что когда Юрий Кара принялся экранизировать " Мастера И Маргариту ", казалось, что лучшего экранного Воланда просто не обнаружить.
то есть, без гафтовской актерской магии булгаковский роман на экране представить было сложно: Так, И в последующей экранизации Владимира Бортко Он снова появился на экране, к тому же в 2-х ролях - первосвященника Каиафы (И Он получился ничуть Более зловещим, чем Воланд), И придуманного Бортко " человека во френче ", еще одной аллюзии на Берию, хотя в реальности - просто апологии сталинского времени, ожившем символе власти, который Гафт воплощал с невероятной точностью И актерской скрупулезностью.
Сталина на сцене Он, кстати, сыграл - спектакль " Современника " " Сон Гафта, пересказанный Виктюком ", драматургическую основу которого написал Он сам, стал одним из главных театральных событий начала двухтысячных.
Да И вообще - как раз в начале нового века Гафт, находившийся уже в очень почтенном возрасте, вдруг выдал несколько совершенно фантастических сценических работ. Тут был И Он из " Заяц love story ", удивительной в своей трагичности истории, И Веллер Мартин из " Игры в джин ", поставленной Галиной Волчек Как раз для Гафта И Лии Ахеджаковой.
Но одной из наиболее мощных работ в " Современнике " И, может быть, Даже за всю известную историю этого театра стал спектакль " покуда существует пространство ", поставленный Саидом Баговым для себя И для Гафта. Это разговор 2-х нервных И усталых людей, разговор отца И сына, 2-х поколений - фантастическая театральная фуга для 2-х исполнителей, с которой никто, кроме Гафта, не мог справиться - с Его невероятным чувством времени, чувством такта И потрясающей работой с партнером. Этот спектакль, который игрался из-за возраста И самочувствия актера не Так нередко, неизменно собирал аншлаги И стал весьма важным символом соединения театральных эпох, стилей актерской Игры И являл собой очередной эксперимент, в котором Гафт с радостью участвовал.
Он обожал жанр поэтических вечеров И театрализованных концертов - с удовольствием выступал с собственной супругой Ольгой Остроумовой дуэтом: она читала стихи поэтов Серебряного века, а Он - вклинивался с собственными строчками.
Гафт всегда славился в актерском мире как острослов И мастер едкой эпиграммы. Его " Россия, слышишь Этот зуд, 3 Михалкова по тебе ползут " или " Гораздо меньше на земле армян, чем фильмов, где сыграл Джигарханян " - мгновенно уходили " в народ ". На Гафта не сердились - сердиться на него было невозможно, правда, один раз друг Эльдар Рязанов обозвал Его пасквилянтом, Но Гафт И на Это отреагировал очередной эпиграммой.
При этом Он мог быть И потрясающе лиричен, бывает Даже трагичен - как в посвящении Владимиру Высоцкому.
Он пел, О чем молчали мы, себя сжигая пел, Свою большую совесть в мир обрушив. По лезвию ножа ходил, вопил, кричал, хрипелИ резал в кровь Свою И наши души.
Порой Гафт направлял остроту своего ума на политические или важные социальные события (одно из иронических посвящений, например - в адрес радиостанции, которое Он назвал " Муха столицы России " ). В каких-то вещах Гафт был не только артистом, кроме того И гражданином - с собственной четко оформленной И защищаемой позицией.
Однажды на него рассердилась Лия Ахеджакова за посвящение: " Актриса Лия Ахеджакова всегда играет одинаково ". Впрочем сам Гафт на Это мгновенно парировал: " Ну чего обижаешься? Ты всегда играешь одинаково хорошо!"
Он Порой был строг И к себе, И к режиссерам, И к драматургам - попасться под горячую руку И острый язык Гафта не хотелось никому. Однако, эта критичность И безжалостность была свойственна ему в 1-ю очередь по отношению к самому себе: как любой большой Артист, Он обладал И железной волей, И невероятной силой духа, И отменным уровнем ответственности - либо Ты обязан играть блестяще, или вообще не появляйся на сцене И в кадре!
И Именно за Это Он был от всей души любим. И Именно по этой причине Его уже Так остро не хватает.
Потеря Валентина Гафта - труднопонимаема И трудноизмерима покуда для всех нас. Валентин Иосифович был настолько важной фигурой в современном театре И кинематографе, что в принципе будет сложно представить большое театральное искусство без Гафта, пусть Даже в последние несколько лет Он немного снимался И редко выходил на сцену.
